Сью Графтон - М - значит молчание

— Я делаю, что могу. Она повозила меня по тем местам, так что я получила представление о расположении домов. Сирина-Стейшн производит тяжелое впечатление.

— Да, — согласилась она. — Вы виделись с Фоли?

— Сначала я разговаривала с отставным сержантом департамента шерифа, а затем с ним.

— Это, наверное, был нелегкий разговор.

— Очень нелегкий, — призналась я, делая глоток вина. — Вы мне не говорили, что у вас там дом. Дейзи показала мне его вчера. Ужасный пожар.

— Нам повезло, что его вовремя заметили, не то бы он сгорел дотла. Сейчас там ездит патрульная машина, чтобы не подпускать всякую шваль. Мой брат терпеть не может это место.

— Дейзи сказала, что вы надеетесь выкупить его долю.

— Если мне удастся его уговорить. Он упрямый как осел, но я думаю, что в конце концов он уступит. Его жена на моей стороне: она не хочет обременять себя этим домом. А мне он нравится, но я не знаю, что с ним делать.

— Одна земля, должно быть, стоит целое состояние.

— Видели бы вы наши счета за земельный налог! По городу ходят слухи, что старый завод упаковочной тары продан, а здание будет снесено. Оно примыкает к нашему дому, так что застройщики весь год докучали мне, пытаясь заполучить его, пока не просочится точная информация. Я бы хотела сохранить дом, но мы получим кучу денег, если продадим его им. — Она порылась под стойкой бара и достала рулон бумаги, перетянутый резинкой. — Хотите посмотреть, что они там планируют?

Я сняла резинку и развернула тяжелый свиток. Передо мной оказался акварельный макет парадного входа в обнесенное стеной сооружение под названием «Усадьба Тэннер». Две большие каменные колонны вели к подъездной аллее, по обеим сторонам которой были лужайки с пышной растительностью. Вдали краснели черепичные крыши домов, разбросанных на большом расстоянии друг от друга среди старых деревьев. Слева находился дом Тэннье, «отреставрированный» благодаря мастерству художника.

— Подумать только: то, что я сегодня видела, выглядит совсем иначе. Где все эти громоздкие безобразные цистерны и заборы с колючей проволокой?

— Если у вас есть деньги, вы можете получить любой вид, какой захотите. Я не верю, что администрация округа одобрит эти планы, но Стив говорит, что тем больше оснований у нас продать дом, пока еще можно.

— Я так не думаю. Если план перестройки этой территории будет одобрен, стоимость земли повысится, поэтому лучше попридержать дом.

— Постарайтесь донести это до него. Он не хочет ждать: ему бы поскорее получить деньги.

Я убрала руку с края бумаги, и рулон свернулся.

— Вы там выросли?

Тэннье покачала головой.

— Дом принадлежал моим бабушке и дедушке — Хейрлу и Мэри Клэр. Мама, Стив и я жили там, пока папа был на войне. Когда в 1942 году он ушел в армию, мы с мамой переехали в этот дом. Она никогда не работала, а папа не мог содержать всех нас на свое военное пособие.

— Вы сказали, что имя вашего дедушки было Хейрл?

Она улыбнулась:

— Его имя должно было быть Гарольд, но моя прабабушка не могла выговорить его, и поэтому в его свидетельстве о рождении записали это имя. Мою маму назвали в честь ее родителей — Хейрл и Мэри Клэр, так что она стала Мэри Хейрл. Слава Богу, на этом эксперимент с именами закончился, иначе невозможно себе представить, как бы меня назвали.

— Откуда имя Тэннье?

— На самом деле это Тэннер — девичья фамилия моей матери.

— Мне нравится ваше имя. Оно вам подходит.

— Спасибо. Мне оно самой нравится. Как бы там ни было, Хейрл и Мэри Клэр жили в этом доме с 1912 года, когда он был построен, по 1948 год, когда у Мэри случился удар и ее отправили в дом инвалидов. Тогда дедушка купил дуплекс [4] Дом из двух квартир — на две семьи. в Санта-Марии, чтобы быть поближе к ней.

— А вы остались в этом доме?

— Моя мать не могла справиться с детьми одна, так что мы переехали во вторую часть его дуплекса. Так она могла быть уверена в том, что дедушка будет сыт: он питался с нами.

— Для вас это было большой переменой в жизни.

— И нелегкой. Я скучала по сельской жизни. У меня не было там друзей, но я могла много гулять по полям. У нас были собаки и кошки. Мне это казалось идиллией. Но новое место было ближе к городу, так что я могла доходить до школы пешком или доезжать на велосипеде. В конце концов я привыкла к новой жизни. Потом из армии вернулся отец, он сменил много работ, последнее время он трудился в Сахарном союзе. Он раньше любил заниматься сельским хозяйством — хотя никогда не заработал ни цента, но после войны его душа к этому не лежала. Мама бы с радостью занялась сельским трудом, если бы у нас была возможность вернуться. И я все еще на это надеялась, хотя видела, что шансы таяли с каждым годом. Дедушка хотел оставить дом моей матери, но она умерла раньше его.