Аркадий Карасик - Похищение королевы

Виталий и угрюмого вида мужик, который кратко представился Дмитрием, вежливо приложились к дамским ладошкам: Виталий - к левой, Дмитрий - к правой. Айвазян, по праву бывшего мужа, почмокал именинницу в накрашенную щеку и в шейку.

- О, Господи, чего я лишился по собственной глупости, - горестно вздохнул он, прикоснувшись губами к верху груди, там, где начиналось ущелье, отделяющее друг от друга две крутые сопки, подтянутые тесным бюстгалтером. - Сам себя наказал...

- Забудем, Мишенька, не станем ворошить прошлое, - кокетливо проворковала женшина, погладив Айвазяна по проседи в прическе. - Не один ты виноват в разрыве, я тоже не ангел с крылышками. Оба не научились прощать... Вдруг, все образуется, - туманно намекнула она на возможное примирение.

Хитроумная тварь, эта коротышка, всюду успевает! Меня подмяла, запасным игроком держит молокососа-пасынка, прицелилась на бывшего мужа. С одним не получится, на второго или третьего наденет брачный ошейник.

Увидев рядом с дедом Пахомом Костю, пришедшие недоуменно переглянулись. Рассчитывали на немощных стариков и жирную молодуху, а тут появился третьим лишним накачанный парень. Неприятная новость!

- Брат моего соседа, - об"яснила Надин. - Приехал на несколько дней по делам. Милый молодой человек, внимательный и культурный.

Похоже, внимательность и культура нежеланного свидетеля интересовали гостей не больше, чем летняя погода в Вашингтоне в минувшем столетии. Костя заметил эту реакцию и про себя ехидно усмехнулся. Значит, попытаются убрать? Ради Бога, пусть пытаются, не родилась еще кошка, способная перехитрить такую, как он, мышь.

- Дорогие гости, прошу к столу, - наконец, жеманно провозгласила именинница. - Еще один приглашенный задерживается, но мы ожидать не будем.

Намек на еще одного "претендента" не задел гостей, они отлично знали о внезапном моем от"езде из Дремова, рассчитывали до возвращения завершить задуманное. Все складывалось, как нельзя лучше, даже неожиданно нарисовавшийся парень особенно их не волновал. Какая разница, скольких усыплять или мочить? Стариков можно не учитывать, увидят ствол или жало ножа - упадут в обморок. Юбилярша тоже не страшна, со страху обмочится. Таким образом, трем качкам противостоит один брат писателя.

Айвазян перенес выставленные Надин бутылки в угол, вместо них достал из сумки две другие. Бережно обтер их чистым носовым платком, водрузил на стол.

- В этом, - любовно потряс он литровым "пузырем", - лучшее армянское вино, легкое и вкусное. Для стариков и дам. А в этом,- мизинцем с отращенным ногтем показал он на вторую бутыль, - крепкое, для настоящих джигитов. Попробуешь, кровь закипит.

Принялся разливать по рюмкам напитки. Костя заметил - для "настоящих мужчин", включая самого тамаду, двух его друзей и деда Пахома, использовано крепкое вино. Ему, бабе Фене и Надин налито слабенькое. Явное неравноправие с далеко идущими целями!

Снотворное! Возможно, даже яд! Для выключения лишних свидетелей. Дед Пахом - нужная фигура, с ним потом придется повозиться, выбивая место хранения коллекции. Остальные - досадное приложение.

Придется исхитриться и подменить свою дозу. Не удастся - "случайно" опрокинуть рюмку или упасть в обморок, изобразить желудочные колики.

Перед первым тостом между Надин и гостями завязалась непринужденная беседа. Именинница требовала комплиментов, троица поливала ими, будто распустившийся цветок из лейки. Коротышка блаженно жмурилась. На подобии кошки, которую поглаживают по спинке, щекочут за ушками.

Воспользовавшись удобным моментом, сыщик быстро обменялся рюмками с сидящим рядом Дмитрием. Заметила это одна баба Феня и послала ему одобрительную улыбку. Дескать, молодчага парень, не пьянчуга, умеет себя соблюдать.

Дед Пахом устроился рядом с дверью. Щурился на бутылки, часто оборачивался, поглядывал в натежь открытую по причине торжества дверь стерег оставленный на время сундук.

Поднялся Айвазян. Выдал цветастый кавказский тост со многими прилагательными и сравнениями. Упомянул о несомненных достоинствах виновницы торжества, мельком прошелся по дурацкой случайности, приведшей к их разводу, помянул недобрым словом свой южный темперамент. Пожелал здоровья и счастья в личной жизни. Понадеялся, что несмотря на давнишнюю размолвку, отношения между ними восстановятся. Лично он мечтает о возвращении в прежнюю семейную купель.

Раздались аплодисменты и Михаил Егорович картинно раскланялся. Будто юбиляром был он, а не разжиревшая телка, по недоразумению носящая гордую его фамилию.