Уилл Адамс - Шифр Александра

— Входи, — пробормотал Хасан, едва шевеля губами, и поморщился — малейшее усилие отдавалось болью в разбитых ребрах. — Ну?

— Вы не оставите нас? — обратился Нессим к сидевшему у кровати врачу.

— С большим удовольствием, — обрадовался доктор.

Нессим закрыл за ним дверь.

— Взяли девчонку. Она как раз садилась в автобус.

— А Нокса?

— Почти схватили. В Каирском аэропорту. Ушел.

— Почти? — рявкнул Хасан. — Что толку от твоего почти!

— Извините, господин.

Хасан на секунду зажмурился от боли.

— И ты называешь себя начальником моей службы безопасности? Смотри на меня! Как ты мог позволить ему уйти? Как ты мог позволить ему разгуливать по Египту, словно какому-нибудь… отпускнику?

— Я уйду в отставку по первому вашему…

— Мне не нужна твоя отставка. Мне нужен Нокс. Ты понимаешь? Я хочу, чтобы ты доставил его сюда. Я хочу посмотреть ему в лицо. Я хочу, чтобы он понял, что сделал и что его ждет.

— Да, господин.

— Мне плевать, что для этого потребуется. Плевать, сколько это будет стоить. Плевать, чьими услугами ты воспользуешься. Задействуй свои связи в армии. В полиции. Делай что хочешь. Тебе ясно?

— Да, господин.

— Ну? Ты еще здесь?

— Прошу прощения, господин, но ловить его можно по-разному. Один путь, как вы правильно указали, воспользоваться нашими контактами в армии и полиции.

Хасан прищурился. Даже в гневе он не терял рассудок.

— Но?

— Вчера нам не стоило труда заручиться их помощью. Мы лишь сказали, что Нокс замешан в серьезном происшествии, но подробности не разглашали. Однако завтра и послезавтра, если мы все еще будем настаивать на их помощи, они захотят получить свидетельства того, что происшествие действительно серьезное.

Хасан посмотрел на него как на сумасшедшего.

— По-твоему, то, что он со мной сделал, — это пустяк? Мелочи?

— Конечно, нет, господин.

— Тогда что ты имеешь в виду?

— Пока о случившемся знают немногие, да и то, что они знают, не более чем слухи. Медиков я подбирал лично, и они распространяться не станут. У палаты дежурят мои люди. Без моего разрешения сюда никто не войдет. Но если привлечем полицию, они начнут собственное расследование. У вас захотят получить объяснение, вас сфотографируют, потребуют встречи с вашими гостями, включая человека из Штутгарта и девушку. Вы должны сами решить, нужно ли вам это, пойдет ли огласка на пользу и не пострадает ли ваша репутация, если история — в превратном изложении и с вашими снимками — попадет в газеты или в Интернет, что вполне может случиться, поскольку, как мы с вами знаем, в полиции у вас есть не только друзья, но и враги. Примите во внимание и то, как повлияет на ваш личный авторитет тот факт, что простой инструктор не только нанес вам физическое оскорбление, но и ушел от наказания, пусть даже ненадолго.

Хасан нахмурился. Он знал цену страху и не мог позволить, чтобы кто-то посчитал его слабаком.

— Что ты предлагаешь?

— Мы снимаем обвинения. Говорим, что имело место недоразумение. Отсылаем девушку. Вы до выздоровления остаетесь в тени. А мы тем временем сами занимаемся Ноксом.

После долгой паузы Хасан кивнул:

— Хорошо. Но теперь за все отвечаешь ты лично. И мне нужны результаты. Понятно?

— Да, господин. Понимаю.

В Александрию Гейл приехала впервые. На Корните уже возникла пробка. В Восточной бухте покачивались похожие на фламинго рыбацкие лодки и яхты. Легкий ветерок с моря нес с собой слегка кисловатый привкус. Гейл откинула голову и прикрылась ладошкой от утреннего солнца, мелькающего между высокими прямоугольными отелями, жилыми многоэтажками и офисными зданиями, помеченными блюдцами спутниковых антенн. Александрия всегда просыпалась позже других египетских городов. Поднимались стальные ставни магазинов, опускались навесы. Солидные мужчины потягивали кофе у кондитерских, снисходительно посматривая на детишек в обносках, снующих между машинами и навязчиво предлагающих салфетки и сигареты. Уходящие от набережной узкие и темные улочки и переулки дышали неясной опасностью. Битком набитый трамвайчик остановился, чтобы принять в себя еще с десяток пассажиров. Полицейский в ослепительно белой форме поднял руку, направляя их вправо. Неподалеку прогрохотал немыслимо древний пригородный поезд, едва не остановившийся от бессилия на железнодорожном разъезде. Между телегами играли в догонялки мальчишки.

Елена многозначительно взглянула на часы.