Уилл Адамс - Шифр Александра

— Проверить? — спросил шефа Коста.

— Да.

Коста сделал знак Леониду, Бастиану, Василию и Димитрию, и они побежали к внедорожнику.

Ехать через пустыню — примерно то же самое, что мчаться на водных лыжах через изрезанное волновыми бороздами озеро. Трясло немилосердно, но Гейл не жаловалась, хотя ремень безопасности вышел из строя, похоже, много лет назад и Ноксу то и дело приходилось выставлять руку, чтобы она не слетела с сиденья. Подвеска скрипела, пищала и ухала. Нокс сбросил скорость, и джип, напрягая последние силы, пополз вверх по дюне. Впереди уже вырисовывались знакомые очертания Бир-аль-Хаммама. На спуске их занесло, и в какой-то момент два правых колеса оторвались от земли. Нокс прижал Гейл к спинке сиденья. Она попыталась улыбнуться. Он подмигнул и тут же, заметив что-то в зеркале заднего вида, озабоченно нахмурился. Гейл обернулась и увидела быстро приближающийся внедорожник с выключенными фарами. Плохой знак.

— Какого еще черта? — проворчал Рик.

— Это они, те самые греки. — Нокс добавил газу. Джип на удивление легко взлетел на следующую дюну, перевалил через вершину и понесся вниз.

— А вот и второй, — заметил Рик. Еще один внедорожник выскочил из-за дюны слева и устремился наперерез. Нокс резко вывернул руль. Из-под колес ударили струи песка, и джип едва не остановился. Нокс развернулся и переключился на третью скорость, но старичок джип уступал внедорожникам по всем статьям. Преследователи взяли их в клещи и быстро сокращали дистанцию. Тот, что слева, был уже рядом. Нокс вильнул в его сторону, вынуждая водителя давить на тормоза, и попытался взять с ходу еще одну дюну, но подъем оказался слишком крутым, а грунт слишком мягким, и «лысые» покрышки потеряли сцепление и беспомощно заелозили по песку.

Все напрасно. Уступив силе притяжения, джип медленно сполз по склону. Не успел Нокс развернуться, как справа в него врезался внедорожник. Джип опрокинулся на бок. За первой атака последовала вторая. И третья. Джип вспахивал песок, оставляя за собой широкую борозду, пока не перевернулся на крышу. Гейл вскрикнула и вскинула руки, защищая голову. Нокс попытался удержать ее в кресле, но сила инерции уже сорвала девушку и бросила на ветровое стекло.

Они остановились. У Гейл раскалывалась голова. Усилием воли она подавила подступившую к горлу тошноту. Дверца с правой стороны распахнулась. В лицо ей смотрел автомат. Гейл тупо уставилась на незнакомца. Тот сделал знак — вылезай. Она попыталась, но не смогла пошевелить ни руками, ни ногами. Незнакомец схватил девушку за волосы и бесцеремонно потащил из машины, не обращая внимания на ее крики. Нокс выкатился следом, но не успел ничего сделать, потому что получил удар прикладом в затылок и как подкошенный рухнул на песок.

Последним, держа руки за головой и демонстрируя полную покорность, вылез Рик. В долю секунды оценив ситуацию, австралиец врезал в челюсть первому греку, и тот сел на задницу. Выхватив автомат, Рик повернулся ко второму, но тот успел спустить курок. Желтое пламя вырвалось из дула «АК-47», короткая дробь рассекла тишину, и грудь Рика словно взорвалась красными брызгами. Австралийца отбросило на песок.

— Рик! — вскрикнул Нокс, подползая к другу. — Боже! Рик!

— Что за дела, старик, — прохрипел Рик, пытаясь поднять голову. — Какого дьявола…

— Молчи, — прошептал Нокс. — И держись. Я сейчас… — Но сделать он ничего не успел, да и вряд ли смог бы чем-то помочь. По телу прошла судорога, на шее на мгновение проступили жилы, и голова беспомощно завалилась набок.

Нокс оглянулся. Его душила ярость. Автомат грека смотрел в лицо, а палец лежал на курке. Он сплюнул на песок, словно показывая, что убить человека для него пара пустяков.

— Руки за голову. Иначе с тобой и девчонкой будет то же самое.

Нокс ожег его взглядом, но подчинился, мысленно дав зарок отомстить за смерть друга. Второй грек связал ему руки и ноги.

Сон не шел к нему. Час тянулся за часом, а Ибрагим лежал с открытыми глазами, и в голове его бродили мрачные мысли. Каждый раз, когда удавалось отвлечься от них и успокоиться, накатывала волна стыда. Всю свою жизнь Ибрагим посвятил изучению Древнего Египта. Соучастие в разграблении гробницы — и какой гробницы! — покроет имя Беюми несмываемым позором. Он не может и не должен допустить этого. Не может. Но стоило только подняться с решимостью предпринять хоть что-то, как ноги начинали предательски дрожать и сердце уходило в пятки. Разве он мужчина? Нет. Но что делать? У него отобрали мобильный телефон, двери заперты на ключ. Окна закрыты ставнями. Ибрагим снова встал с кровати, дошел до двери спальни, взялся за ручку. Потом вернулся за халатом. Собрал в кулак волю. Открыл дверь. В коридоре дремал на расстеленном матрасе Манолис. Несколько секунд Ибрагим стоял, дожидаясь, пока успокоится сердце. Потом поднял ногу и переступил через грека. Под ковром скрипнула половица. Ибрагим застыл.