Дей Кин - В человеческих джунглях

- Как вас зовут? - спросил Латур у малышки.

Все еще плача, она ответила:

- Рита.

- Вы замужем за Лакостой?

- Я не горжусь этим.

- Я спросил вас не об этом.

- Да. Четыре месяца назад мы поженились в Пончатуло.

- Почему?

- Этот вопрос я задаю себе каждый день.

- Сколько вам лет?

- В прошлом месяце мне исполнилось семнадцать лет.

Латур уже перестал сердиться и ему было жаль малышку. Молодая, красивая, хорошо сложена, она могла сделать лучшую партию, чем выйти за этого старого бурдюка с вином - Лакосту.

Как будто догадываясь о его мыслях, она сказала:

- Мои родители умерли, когда я была совсем маленькой. И я была служанкой в обжорке и хлебнула там достаточно. - Она пожала своими голыми плечами. - В то время он путешествовал с королевским цирком Роберта, и он обещал мне, что я тоже буду выступать.

- Да, понимаю. А когда вы оба приехали на Френч Байу?

- Сразу же после полудня. Думаю, что около часу дня.

- Его машина стоит там же, где обычно стояла до сих пор?

- Этого я не знаю. Это на маленькой лужайке перед старым домом, по этой дороге.

- Это как раз то направление, - сказал Латур, проезжая мимо большого эвкалипта, - когда стреляли из зарослей тростника. А что, вы и Джек находились дома в начале вечера, скажем в семь с половиной часов?

Девушка немного подумала.

- Это было, примерно, время ужина.

- Мы выехали сюда только ночью.

- А вы случайно не слышали двух выстрелов?

- Да, я их слышала. И сразу же после этого двое мужчин проехали в машине по направлению к Френч Байу.

- А вы их не видели?

- Не особенно ясно. Но мне кажется, что один из них был черным. Но почему вы спрашиваете?

Латур пропустил мимо ушей этот вопрос.

- А вы не видели и не слышали другую машину, или кого-нибудь идущего вскоре после выстрелов?

Рита вытерла последние слезы подолом юбки.

- Нет, я никого не видела.

- А Джек был вместе с вами тогда, когда раздались эти выстрелы?

- Нет. Он был на лужайке. Он возился с карбюратором машины. - Рита сделала жест руками. - Это просто удивительно, что машина еще ходит. Я думаю, что она так же стара, как и он сам.

Латур предложил ей сигарету и воспользовался зажигалкой от доски с приборами.

- Теперь скажите мне, когда вернулся домой Джек, он не говорил о выстрелах или о ком-нибудь, кого он видел?

Девушка затянулась и тихонько свистнула:

- Послушайте, мистер, к чему ведут все эти вопросы? Что, Джек, сделал что-нибудь плохое сегодня днем?

Латур честно ответил:

- О, нет! Я этого не думаю. Я спрашиваю только потому, что вы и он были тут, когда раздались выстрелы. Я надеялся, что он сможет мне кое-что объяснить, то, что мне необходимо выяснить.

- Понимаю, - сказала Рита. - Нет, Джек ни о чем мне не говорил, но я слышала, или мне показалось, что я слышу, что он как бы разговаривает с кем-то. - Оборот, который принял их разговор, пробудил в ней воспоминания. - Я только ошиблась, когда сказала, что не слышала никакой другой машины. Я услышала одну. Теперь я вспоминаю. Это было приблизительно пять минут спустя после выстрелов.

- Спасибо, - сказал Латур, - большое спасибо.

Темный домишко Лакосты находился в сотне метров от дороги, под большой магнолией. Латур повернул по узкой дорожке и остановился насколько было можно поближе к дому.

- Я помогу вам внести его в дом.

Девушка потеряла все свои иллюзии, которые у нее были, пока она считала Лакосту способным создать ей определенный уют и положение в обществе. Все исчезло после первого взгляда на дом. Теперь она казалась совершенно безразличной.

- Если вы хотите, чтобы он вернулся в дом, надо помочь ему. Я бы оставила его там, где он есть. - Она открыла дверцу машины. - Подождите, я зажгу лампу.

Латур остался там, сражаясь с москитами, пока желтый свет керосиновой лампы старого фасона не осветил металлическую кровлю, окна и вход в домик. Потом он подобрал инертное тело Лакосты и понес его внутрь помещения в то время, как Рита держала дверь.

Девушка извинялась за плохое освещение.

- У нас есть еще одна угольная лампа, но Джек ее разбил в первую неделю после свадьбы. - Она головой указала направление вглубь домика. Он спит вон там.

Латур понес старого мошенника в маленькую комнату в конце домика и бросил его на большую кровать. Старик продолжал храпеть. Его, безусловно, нельзя было расспрашивать до завтрашнего утра.

Латур расстегнул ему рубашку, снял с него ботинки и пиджак. Когда он вернулся в другую половину домика в комнату, служащую гостиной, Рита из ведра наливала воду в кофеварку. Ей было очень трудно поворачиваться в этой комнате в своем кринолине.