Дей Кин - В человеческих джунглях

Латур должен был сделать над собой усилие, чтобы открыть металлическую дверь и пройти те несколько метров, которые отделяли его от машины. Рита осталась стоять на пороге, слабо освещенная светом, идущим из домика. Она казалась совсем маленькой, совсем одинокой и очень желанной среди темного пространства ночи.

Латур очень сожалел, что не вернулся прямо домой, покинув тюрьму. Он пожалел, что пошел обедать к Джо. Он жалел, что поехал по улице Лафит.

4

В кабинете шерифа горел свет, но комната была пуста. Фляга с конфискованным Латуром алкоголем, как вещественным доказательством, исчезла. Он прошел по коридору, чтобы достичь камер.

Проститутка, слишком молодая для того, чтобы уметь вовремя подмазать лапу, крикнула ему что-то непристойное из отделения для женщин, в глубине.

Латур не обманулся относительно Виллера. Рыбак еще после того не раз дрался и на этот раз его кто-то здорово отделал. Он лежал на спине на цементном полу в отделении для белых. Его лицо и рубашка были покрыты кровью. С другой стороны, в отделении для черных, по разным причинам находились четверо негров. Что касается Хенни, то его там не было.

Мне нужно было взять предложенные им деньги, - подумал Латур. - Сто долларов здорово бы выручили меня.

Когда он вернулся в кабинет шерифа, около него находился Джек Пренгл.

- Что произошло с Хенни? - спросил у него Латур.

Помощник шерифа посмотрел в отчеты.

- Похоже на то, что он заплатил за поручительство.

- Кто дежурил?

Пренгл посмотрел на расписание.

- Том. И я. Но я вынужден был пойти к Эми подбирать одного прохвоста, который нашумел там.

- Рыбак, который там лежит?

- Да, парень весь в крови.

- Мне кажется, что немного перевязать его было бы не лишней роскошью.

Пренгл затянул свой пояс.

- Я пытался воздействовать на доктора Уолкера. Я этим сейчас и занимался.

- У меня были с ним неприятности в начале вечера.

- Ты вынужден был обменяться тумаками, да? - Пренгл улыбнулся.

- Но это - не я.

- Я нашел его таким у Эми. Насколько я понял, он стал немного слишком нежным и укусил одну из тамошних курочек, и ты бы удивился, если бы знал, в какое место. Тогда она подергала у него перья и стала дубасить его каблуком-гвоздиком, высотой в десять сантиметров. - Ночной помощник шерифа смотрел в окно из кабинета. - А ты веселился, а, Энди?

- Да-а, - с горечью протянул Латур, - веселился.

- И все это за двести восемьдесят долларов в месяц!

Латур подумал, зачем к дьяволу, Пренгл думал обмануть кого-то этим заявлением. Он был одним из тех, кто богатели так же, как и Том Мулен и Старик. Они не нуждались в нефтяных разработках. У них повсюду были их маленькие золотые шахты - в течение каждой недели, во всех барах, в кабаках и борделях, остающихся открытыми после положенного часа. Не говоря уж о питании за красивые глазки и о всех курочках, которые услаждали их.

День был очень длинным, и Латур очень устал. Ему было пора домой. Он надел шляпу.

- Ладно. Думаю, что больше ничего не случится сегодня.

Голос Пренгла остановил его на пороге двери.

- Итак, какой ты ее нашел?

Латур обернулся, чтобы посмотреть на него.

- Кого это?

Пренгл улыбнулся.

- О, слушай, Энди, не заворачивай и не скрытничай. Весь город говорит об этом.

Латур понял, о чем хотел сказать Пренгл.

- Ты хочешь сказать, что я проводил Джека Лакосту?

- Да. И Лакосту, который напивается потому, что не может удовлетворить свою жену. В таком возрасте мужчина должен быть сумасшедшим для того, чтобы жениться. Парни говорили мне, что она очаровательна.

- Верно.

- Рыжая?

- Рыжая.

- Хорошо сбалансирована?

- Хорошо сбалансирована.

- И молодая?

- Она говорит, что ей семнадцать лет.

Пренгл свистнул.

- Вот кому здорово везет! У тебя, вероятно, веселая жизнь! В то время, как я, когда мне хочется поразвлечься, я должен удовольствоваться профессиональной шлюхой. А у этих девиц ты никогда не знаешь, сколько километров на счетчике.

- Возможно, - согласился Латур. - Это очень возможно.

До оазиса темноты, по которому шел Латур, донесся из одной из ночных коробок, вопль кларнета, более похожий на стон, чем на музыкальный звук, на стон насилуемой женщины. Латуру вдруг надоел этот город. Он задал себе вопрос, зачем он вернулся сюда. Он жалел, что привез сюда, во Френч Байу, Ольгу, что не остался в армии. Он, безусловно, не сделал бы этого, если бы знал, что две пробные скважины на его земле ничего не обнаружили.

Было бесполезно говорить Пренглу, что он не оставался с Ритой. Он просто тогда пожал плечами и пожелал доброй ночи, спустился по ступенькам и углубился в темноту.