Юрий Кларов - Черный треугольник (Розыск - 1)

(в ином случае ценности могли оказаться у органов

государственной власти) принципиальных возражений не

вызывало. Но при попытке совершить экспроприацию нам

пришлось столкнуться с трудностями практического

характера.

Из собственноручно написанных объяснений

гражданина Ритуса Д.Б.

заместителю председателя Московского совета

народной милиции тов. Косачевскому Л.Б.

(Дело об ограблении патриаршей ризницы в Кремле)

...Когда трое петроградских боевиков явились в

дом Петельникова к В.Г.Мессмеру, оказалось, что тот

съехал с квартиры. Было ли это случайностью или

кто-то из заключенных в Петропавловскую крепость

рассказал Уварову о X.П.Муратове, и член совета

"Алмазного фонда" успел предупредить кузена своей

жены, установить не удалось. Но как бы то ни было, а

сведения о том, что полковник проживает теперь в доме

Бугарева по Английскому проспекту, были получены нами

с опозданием, так же как и сообщение о том, что

Мессмер в сопровождении одного из членов совета

"Алмазного фонда" выехал в Москву, куда, возможно,

повез и ценности своей организации...

Поэтому порученная мне экспроприация закончилась

неудачей: Мессмер к тому времени уже успел сдать

имущество "Алмазного фонда" на сохранение в ризницу.

В связи в этим в конце декабря или в начале

января, по предложению Федора Грызлова, обсуждался

вопрос об экспроприации самой патриаршей ризницы,

что, учитывая плохую организацию охраны, особой

сложности, видимо, не представляло. Однако, принимая

во внимание категорические возражения Р.Д.Штерн,

ссылавшейся на обстоятельства как этического, так и

политического характера, от указанной экспроприации

решено было отказаться.

Из протокола опроса

гражданки Штерн Р.Д.,

произведенного заместителем председателя

Московского совета милиции тов. Косачевским Л.Б.

(Дело об ограблении патриаршей ризницы в Кремле)

Разделяя основные мысли анархиста по своим

политическим убеждениям, члена ВЦИК товарища Ге,

высказанные им в статье "Врозь идти, вместе бить",

опубликованной 19 декабря 1917 года в газете

"Буревестник", я считала, что, несмотря на

многочисленные и принципиальные расхождения с

большевиками, у нас с ними в конечном итоге общие

идеалы, хотя они и пытаются прийти к ним ошибочным, с

нашей точки зрения, путем - через государственность.

Являясь революционной партией, большевики,

естественно, подвергаются нападкам со стороны

реакционных сил различных направлений, что уже само

по себе свидетельствует об их подлинной

революционности. В этих условиях экспроприация

ризницы - кем бы и для чего она ни производилась

могла быть использована (и была использована)

контрреволюцией в целях очернения революции и

компрометации Совета Народных Комиссаров.

Кроме того, ожидался декрет об отделении церкви

от государства и переходе церковного имущества в

собственность Советской власти. Речь фактически шла

не об экспроприации достояния церкви, что в

определенной ситуации можно было бы лишь

приветствовать, а об экспроприации всенародных

ценностей, то есть контрреволюционном акте.

Поэтому я не только выступила против

экспроприации ризницы, но и предложила сообщить

комиссии Дзержинского об "Алмазном фонде", поскольку

в создавшейся ситуации его ценности были для нас

фактически потеряны.

Однако, согласившись со мной в вопросе отказа от

экспроприации патриаршей ризницы, Отец заявил, что

имущество "Алмазного фонда" помещено в ризницу лишь

на временное хранение и может перейти в наши руки

если не сегодня, то завтра. Поэтому ставить в

известность Чрезвычайную комиссию об "Алмазном

фонде", по меньшей мере, преждевременно, тем более

что Московская федерация с каждым днем испытывает все

большую материальную нужду и острую нехватку оружия,

необходимого для победоносной революционной войны

против угнетателей всего мира.

Из собственноручно написанных объяснений

гражданина Ритуса Д.Б.

заместителю председателя Московского совета

народной милиции тов. Косачевскому Л.Б.

(Дело об ограблении патриаршей ризницы в Кремле)

Сообщение в газетах об экспроприации ценностей

патриаршей ризницы, а вместе с ними, как мы

предполагали, и имущества "Алмазного фонда", явилось

для нас полной и крайне неприятной неожиданностью,