Антон Леонтьев - Часовня погубленных душ

Почему дядя Крюк перешел теперь на взрослых и напал даже на мужчину? Кстати, Сергей Круглов был очень полный субъект, а все равно дядя Крюк с ним справился. Хотя, конечно, он, Круглов, наверняка не ожидал нападения, а дядя Крюк действовал молниеносно.

Первая жертва, Оксана Полторацкая, стала жертвой случайно, сделал вывод Илья. Если бы школьники не заявились в ту ночь на заброшенное кладбище, не потревожили дядю Крюка, находившегося в подземельях под часовней, он бы и не преследовал их.

А вот другие жертвы явно были выбраны дядей Крюком с умыслом. Значит, между жертвами и самим маньяком имеется некая взаимосвязь. И требовалось как можно быстрее выяснить, какая именно.

Илья улегся в постель, но не мог никак заснуть, думая о том, что сейчас по ночному Заволжску, возможно, рыщет дядя Крюк, ищущий новую жертву.

На следующее утро Новгородцев ознакомился с материалами следствия (Пономарев сделал так, чтобы никто не задавал ему ненужных вопросов). В течение одного дня Илья посетил три семьи – Драгуновых, Кругловых и Абраменко. И установил, что жертвы, по всей видимости, знакомы друг с другом не были. Зоя Драгунова работала в больнице санитаркой, а ранее трудилась в других медицинских учреждениях Заволжска. У нее остались взрослая дочь и малолетний внук. Сергей Круглов (у которого, оказывается, имелось прозвище «Жирняк Серега») был в разводе, и его бывшая половина не скрывала, что не особенно горюет по поводу кончины экс-супруга: Круглов, оказывается, обладал вспыльчивым темпераментом, и рука у него была тяжелая. У Людмилы Абраменко имелись престарелые родители и сын-подросток: некогда она работала в психиатрической больнице Заволжска, однако начала пить, ее уволили, и женщина в итоге превратилась в бомжиху.

Поняв, что пока дело с мертвой точки не движется, Илья попытался собрать сведения об убийце. Вне всяких сомнений, он мужчина, причем, как установил Аарон Исаакович, правша. Наверняка не старик, но и не молодой человек. И достаточно развит физически.

Илья попытался представить себе, отчего кто-то вдруг решил копировать убийства дяди Крюка. Хотя… Вот ведь, тот же Борщевский был в восторге от местного маньяка, собирал посвященные тому газетные и журнальные статьи, книги, был буквально пленен личностью дяди Крюка. Спрашивается только, почему? Вопрос явно риторический – у каждого свои интересы, стремления и желания. А Борщевского занимали насилие и деяния знаменитых маньяков. В его квартире имелись книги и о других серийных убийцах, как живших в России, так и за рубежом, но девяносто процентов информации из архива Борщевского было посвящено именно дяде Крюку. По какой-то неведомой причине Борщевский был в восторге именно от него!

Мать Борщевского, когда Илья посетил ее, не смогла дать внятного ответа на вопрос, отчего ее сын проявлял особый интерес к серийным убийцам. Сгорбленная старушка, облаченная во все черное, постоянно всхлипывала и качала седой головой. С отпрыском она уже давно не общалась, однако его кончина стала для нее страшным ударом. Но, конечно же, гораздо большим ударом была для нее весть, что ее сын являлся новым дядей Крюком.

Илью так и подмывало сказать ей правду, заявить, что Николай Васильевич Борщевский, вероятно, был убийцей, однако отнюдь не серийным. И уж точно не новым дядей Крюком. Но, вспомнив об обещании, данном Пономареву, Новгородцев сдержался.

– А ведь с детства у него такие наклонности были, с детства! – твердила мать Борщевского, теребя кончики черного платка, криво сидевшего на ее голове. – И это несмотря на то, что и муж мой покойный, и я воспитывали Колю как настоящего советского человека. Вот теперь твердят – воспитание не то, родители были дурные и безалаберные. Ничего подобного! Я же образованный человек! И очень старалась сына в люди вывести! Но – гены… Наверное, был у нас в роду ирод, вот Коля в него и пошел. Иначе как объяснить? Не зря же Коля четыре раза в психушке сидел, болезнь его терзала.

Илье было известно – Борщевский четыре раза находился на излечении в психиатрической больнице. Однако ничего нового данная информация вроде не сулила.

– И вот помню: когда вернулся он из психушки, после второго курса лечения, то так и завел шарманку о дяде Крюке. Все уши мне о нем прожужжал! Сын, конечно, и раньше увлекался подобной мерзостью, то есть историей громких убийств. Но я думала – блажь, с возрастом пройдет. А оно не прошло, только усилилось. И пришлось Коле серьезно лечиться. А в больнице с ним, как и с другими пациентами, особенно не церемонились. Но что поделать! А тут он еще вообразил, будто с дядей Крюком в психушке виделся…