Эрл Гарднер - Суд последней надежды

Теперь в семидесятилетнем возрасте Биллу, обитателю калифорнийской пустыни, приходилось опять все начинать с нуля — перспектива далеко не самая радужная.

К тому времени Раймонд Шиндлер заинтересовал некоторых своих друзей проблемами реабилитации недавних осужденных, и их стараниями был создан небольшой фонд, который кое-кому мог оказывать помощь. Кьюз мог затеять небольшую стройку, будь у него капитал, и Шиндлер снабдил его средствами из реабилитационного фонда.

Спустя несколько месяцев я приехал к нему. Я увидел высохшего под солнцем пустыни жилистого человека, мускулы которого канатами вырисовывались под кожей, всецело занятого строительством дамбы, которая будет удерживать талые воды и ливневые потоки, столь редкие и столь ценные в пустыне.

Билл выворачивал рычагом и оттаскивал в сторону с помощью блоков и канатов огромные валуны, справляться с которыми было бы не под силу и более молодому человеку; работал он один, ни к кому не обращаясь за помощью; медленно, напрягая все силы, он начинал восстанавливать свое хозяйство, обеспечивая себе запасы воды, зарабатывая на жизнь для семьи и надеясь, что у него появятся средства снова завести стадо коров.

И он был неподдельно весел. Он был слишком занят, чтобы гневаться или сокрушаться. Он был полон замыслов и планов на будущее, и даже понимая, что у него осталось не так много времени, он не позволял сомнениям посещать себя.

Единственное, на что он смело мог рассчитывать, были его две руки. Больше ему ничего не было нужно. Билл не привык, чтобы кто-то на него работал. Он хотел все делать сам. Из него ключом били замыслы и идеи. У него загорались глаза, когда он говорил, сколько воды будет в его распоряжении, когда он окончательно завершит плотину. Только недавно он заложил пару новых шурфов, на которые крепко рассчитывает, но больше всего он хочет снова заниматься скотиной.

В промежутках Билл рубил и заготавливал лес, который должен будет обеспечить теплом его семью в зимние месяцы, — а найти подходящий лес в пустыне не так просто. Он жег уголь, зарабатывая на жизнь, платил налоги и, отбрасывая в сторону мысли, что его силы не беспредельны, принялся возводить новый курятник.

Становилось теплее и легче на душе, когда, встречался с такой несокрушимой уверенностью в себе. Становилось как-то легче жить, когда видел семидесятилетнего человека, который строил планы на будущее с энтузиазмом юноши.

При посещении его невольно возникали в воображении картины бытия первых поселенцев-пионеров, характер которых закаливался каждодневными испытаниями. Эти люди полагались только на себя, потому что ничего иного им не оставалось. Взывать к помощи им было не к кому. Они вели непрестанную борьбу с окружающим миром, даже из неудач извлекая уроки и добиваясь успеха.

Тем же, кому не удавалось справляться с трудностями, приходилось смиряться. Те, кто выше всего на свете ценили свою упрямую независимость, формировали национальный характер.

Билл Кьюз не пытался обманывать сам себя. Он знал, что ему минуло семьдесят лет. Он понимал, что времени у него осталось немного. Поэтому он и работал не покладая рук. Он воевал с опадающими листками календаря. Он старался опередить бег времени и не испытывал ни малейших сомнений, что ему удастся это сделать. Он просто не допускал и мыслей о неудаче.

Единственное, что волновало Билла и окрашивало горечью его дни, было то, что национальная служба парков сменила традиционное название «Панорама Кьюза» на «Салтонскую панораму».

Он первым обосновался тут. Он открыл эту часть пустыни до того, как горожане вообще узнали о ее существовании. Он дал свое имя этим просторам, и картографы помещали его на картах. А теперь государство решило лишить его права и назвало эти места «Салтонской панорамой».

Биллу это не нравилось.

Но огорчение не повлияло на образ его жизни. Он неустанно занимался своими делами, неутомимостью напоминая белку на дереве. Вы можете говорить о Билле Кьюзе все что хотите и, учитывая официальное отношение к нему, Билла можно воспринимать с разных точек зрения, но одно не подлежало сомнению: Билл Кьюз был настоящий человек на своем месте.

К тому времени дела шли к нам густым потоком. Суд Последней Надежды начал привлекать внимание в масштабах всей страны.

Я уже говорил, что журнал предполагал создать для себя группы профессионалов, которые не нуждались в личной популярности. Из этого не вытекает, что работа , которую мы делали, тоже не нуждалась в популярности, что мы не стремились к ней и не хотели ее обрести.