Марина Серова - Месть Лисьей долины

– С тобой приятно было работать, – на ходу бросил мне Денис. – А вам, девочки, желаю счастья. И долгих лет жизни.

На секунду Дэн приостановился и неожиданно – кажется, и для себя тоже – предложил:

– А поедем со мной, Охотникова? Паспорт у меня новый, бабла целая куча. Поможешь тратить. Ты мне нравишься. Любишь казино?

На лице Малюхи сияла широкая улыбка.

– По тебе пуля плачет, – бросила я ему.

– Ну как скажешь, – сощурился киллер. – Тогда прощай.

Я остановилась, и девочки замерли у меня за спиной.

– Послушай, неужели им ничего не будет? После всего, что они сделали?

– Поживем – увидим, – загадочно произнес киллер и вышел мимо нас в стеклянные двери.

Не знаю, что заставило меня бросить взгляд на часы, вероятно, привычка, сформированная в отряде «Сигма». Операция окончена, нужно записать точное время – пригодится для рапорта. Итак, я посмотрела на часы. Было пять ноль-ноль.

Взрыв ударил сразу по всем пяти чувствам – глаза мгновенно ослепли от яркого пламени, уши заложило от грохота ударной волны, кислый запах взрывчатки, который ни с чем не спутает тот, кто хоть раз его ощутил, пепел на языке и осколки стекла, впивающиеся в кожу, – даже для меня это было слишком. Последним, что я услышала, был крик кого-то из близнецов. Последним, что увидела – здание, осыпающееся внутрь себя и летящая к нам клетка лифта. А за ней волна пламени. Потом я умерла.

Я пришла в себя на следующий день в стерильной белизне больницы. Поразительно, но и я, и близнецы Горенштейн остались не только живы, но и почти не пострадали. Сорванная взрывом стеклянная клетка лифта накрыла нас, особо прочное стекло выдержало и удары бетонных плит, и жар огня, и нас извлекли из-под завалов невредимыми. Иначе как чудом это не объяснить. Кто-то там, наверху, присматривает за сестренками Горенштейн…

Те, кто находился в кабинете на седьмом этаже, погибли. Еще бы, ведь взрывное устройство, послужившее детонатором направленного взрыва, было установлено в напольных часах прямо в кабинете Аркадия. Видимо, Дэн заранее сделал закладки взрывчатки в здании, именно потому оно сложилось как карточный домик. За полчаса до времени «ч» Малюха установил таймер, когда поправлял стрелки. Причем проделал это прямо на наших глазах.

Все-таки я ошиблась, и бывший фээсбэшник был самостоятельной фигурой. Ему не нравилось быть пешкой, которую используют в своих интересах другие игроки, пусть даже и за приличные деньги. Такие, как мы с Малюхой, не согласны на роль пешек в чужой игре. Вот он и сыграл. Бац – и в дамки!

Я больше никогда не виделась с сестрами Горенштейн. Спустя неделю я выписалась из больницы и сразу уехала из страны. Один друг из прошлого предложил мне отдохнуть на горнолыжном курорте в Швейцарских Альпах. Спустя месяц я вернулась в свой город. Но к тому времени Валентина и Елизавета Горенштейн успели продать семейный бизнес, обратили в деньги все свои активы и уехали за границу, полагаю, навсегда.