Владимир Константинов - Зверь

Утром я отправился в Новосибирскую транспортную прокуратуру. Старший следователь Ачимов оказался пожилым, невысокого роста, с усталым невыразительным лицом и довольно красноречивым синяком под глазом. И говорил он невыразительно, монотонно, но зато обстоятельно, не упуская малейших подробностей. После его рассказа, я понял, что оба преступления совершены одной и той же группой преступников. Дела необходимо было объеденять. И я отправился к шефу.

Сергей Иванович пытливо взглянул на меня и насмешливо проговорил:

- Что это у тебя, Андрей Петрович, с глазами?

- И что у меня с ними?

- Горят, как пасть дракона. По ночам, коллега, нужно спать, а не заниматься проблемами мироздания. Об этом пусть болит голова у "жирафа", а у нас и своих дел по горло. Верно?

Я всегда поражался способности шефа находить порой ту самую болевую точку, которая главная на текущий момент. Удивительно!

- Да что-то не видно особой активности у "жирафа", - ответил.

- А ты, значит, решил его заметить?

- По мере своих скромных способностей, Сергей Иванович.

Иванов ухмыльнулся, многозначительно покачал головой, как бы говоря "с вами, ребята, не соскучишься". Вслух же сказал:

- Ну-ну. Дерзай. У меня нет принципиальных возражений. Ты за этим и пришел?

- Не только. - И я рассказал все, что мне стало известно.

- Выходит, что интуиция меня не подвела, - в задумчивости проговорил Сергей Иванович. - Дела надо объединять - это ясно. Но это надо решать на уровне двух прокуроров: нашего и Западно-Сибирского траспортного. Пойду согласую этот вопрос с шефом. Но чует мое сердце, что этим делом придется заниматься нам.

Глава тринадцатая: Беркутов. Беседа с "Пухнарем".

Итак значит, Тугрик решил посмеяться над бедными ментами? Построить нам козу? Ба-альшой шутник! Определенно. Однако надо отдать им должное, это они здорово придумали - специально подставиться, чтобы сбить нас со следа. Оргинально, если не сказать больше. Кто же у них там такой головастый? Но ничего, ещё не вечер господа "мокрушники". Хорошо шутит тот, кто шутит последним. Моя шутка выйдет этому громиле Тугрику боком. Определят его в казенный дом теперь уже с постоянной пропиской. Это я обещаю и где-то даже гарантирую. А с ножом-то они здорово лопухнулись. Не такие уж видно они крутые и башковитые. Это и есть начало их конца.

А Шкилет бесследно исчез. У отца его не оказалось. Где теперь его искать? Ума не приложу. Скорее всего Тугрик его убрал, как нежелательного свидетеля. Но его труп пока не найден. Во всяком случае среди зарегистрированных убийств его нет. Может быть посмотреть среди неопознанных трупов? Это мысль. Чем черт не шутит. Надо дать задание ребятам.

А пока мне предстояла встреча со старым корешем Свистуна Мишей Кокаревым по кличке "Пухнарь". Я у него уже был, но застал лишь его жену Нину, усталую и рано увядшую женщину лет тридцати с хвостиком. Узнав кто я такой, она стала сердитой, даже агрессивной, прекрасные ореховые глаза гневно засверкали. На её лице они выглядели, будто пятерка в дневнике двоечника.

- Это ещё зачем он вам понадобился? - зашипела она, как кошка при виде собаки.

- Да так, надо потолковать, - ответил уклончиво.

- Нечего с ним толковать. Он у меня теперь никаких делов с вами не имеет. Он у меня - "дальнобойщик"!

И это - "дальнобойщик" было сказано ею с такой гордостью, словно Миша Пухнарь первым высадился на Марсе.

- А что это такое? Он что, теперь тебя колотит издалека что ли? неудачно пошутил я.

Но она шутки не приняла, стала ещё более сердитой.

- Шофер он на дальние рейсы. Понятно?

- С чем я тебя и поздравляю! Я искренне рад, что твой муж покончил с позорным прошлым. И не будь, Нина, букой, не смотри на меня как Чин Кай Ши на Мао Цзедуна. Я твой союзник и где-то даже друг. А с Мишей я хотел поговорить насчет его старого кореша Свистунова.

- А чё этому козлу от него надо?

- Это козлу, Нина, уже ничего не надо. Прошлой ночью его свели на живодерню, - печально вздохнул я.

- Как это? - не поняла она.

- А так это. Убили его прошлой ночью.

- Туда ему и дорога, - без тени сочувствия проговорила она.

- Ну что ж ты так. О покойниках грешно такое говорить.

- А мне плевать. Там за все отвечу. Этот козел кругами вокруг моего ходил, все уговаривал взяться за старое. Это не грешно?

- И все же, где твой муж?

- В рейсе он. Обещал завтра быть.

Я действительно застал Кокарева дома. Он сидел за кухонным столом и наяривал жирный украинский борщ. Был он небольшого роста, но кряжистый с большими руками-лопатами и простоватым обветренным лицом. Жена уже ввела его в курс случившегося с его корешем. При моем появлении он встал и так жиманул мою руку, что я едва не заорал благим матом от боли.