Лев Корнешов - По следам легенды

А там, куда они ехали с миссией солидарности, им готовили недобрую встречу. Повинуясь команде Будяка и его подручных, сброд на перроне кое-как выравнивал ряды. Полицейские покидали станцию. Они ухмылялись.

- Всыпьте красным, хлопцы, - бросали на ходу, - чтоб и носа к нам впредь не совали...

Мирослава уже на бегу торопливо сказала Олексе:

- Я к безработным... Они поймут...

Девушка вскочила в пролетку на привокзальной площади, крикнула извозчику:

- Быстрее к бирже!

- Не поеду, - хмуро сказал пожилой гуцул, - убьют вот те... - указал он на вьющуюся на перроне толпу.

- Поедешь, коханый, - зло ответила Мирослава. - Вот деньги, здесь хватит...

- Не-е, - замотал головой извозчик.

Мирослава в другой руке уже держала пистолет.

- Выбирай...

- Вьо-о! - взмахнул батожком извозчик.

- И быстро чтобы!

Пролетка понеслась по узкой улице.

На бирже труда сидели, стояли, перебрасывались фразами сотни безработных. Хмурые, изможденные, они знали, что работы нет и скоро не будет, и пришли сюда скорее по привычке, чем в надежде на счастливый случай.

Пролетка с Мирославой влетела во двор биржи.

- Товарищи!.. - выкрикнула Мирослава. Она стояла в пролетке, на виду у всех. Безработные вяло подошли.

- Товарищи! К нам едут рабочие Чехии и Словакии, чтобы посмотреть, как мы бедствуем, и поддержать наши требования...

- ...Жаль, - сказал Олекса своим товарищам, - что поезда из Праги ходят точно по расписанию. Не успеет Мирослава.

Один из коммунистов, в форменной куртке и фуражке железнодорожника, начал пробиваться сквозь толпу к зданию вокзала. Он вошел в комнату дежурного:

- Видишь? - указал в окно на снующих по перрону полупьяных людей.

- Никогда такого не было, - срывающимся голосом сказал дежурный по станции.

- Задержи пражский... Дай красный по линии...

- Не имею такого права! - побледнел дежурный. - С работы погонят, если не посадят, а у меня пятеро на шее, пять ртов голодных...

- Давай красный... От имени крайкома партии прошу... Кровь ведь здесь прольется! Весь сброд сюда сползся... И все жандармское воронье слетелось!

Дежурный, отчаянно махнув рукой, включил красный на семафорах.

А в кабинете начальника станции, где расположились полицейские чины, Бращак и его подручные, уже предвкушали скорую расправу с делегацией пражан. Полицейский полковник сказал одобрительно Бращаку:

- Неплохо поработал... Сколько людей вывел?

- Сотни две, не меньше.

- Да наших с сотню наберется... Сила! Где Будяк? - спросил громко, чуть ли не с воодушевлением.

- Здесь я! - откликнулся Будяк.

- Готова депутация?

- Так точно!

- Значит, подходите к вагону с этими пражскими коммунистами и говорите: так, мол, и так, не желаем мы, народ, видеть вас, чешских колонизаторов, на своей земле. Убирайтесь! Во избежание несчастных случаев из вагона выходить не советуем. Ясно?

- Куда ж яснее! - щерил редкие зубы в злорадной ухмылке Будяк.

- Только смотри мне, не перепутай чего, а то три шкуры спущу и солью присыплю! Дыхни!

- Так я трошки... для бодрости, - не испугался грозного тона Будяк.

- Лайдак! - сплюнул в угол полковник. - Выметайся на перрон.

- Что там происходит? - неожиданно осипшим голосом спросил Бращак, выглянувший в окно.

Пражский поезд, выглянувший из-за поворота, споткнулся о красный свет семафора и замер, паровоз недовольно швырялся сизым паром.

- Что произошло? - заволновались и коммунисты-пражане, окружив в тамбуре вагона Юлиуса Фучика.

- Не знаю, - ответил Фучик, - но, наверное, что-то серьезное, раз задержали скорый. Не всем здесь по вкусу наш приезд...

- Когда в этой стране будет порядок? - ворчал солидный пассажир, обращаясь к своему соседу. - У меня встреча с самим губернатором назначена.

- Земелькой или лесом интересуетесь?

- Изучаю конъюнктуру, - уклонился от ответа толстосум.

- Богатый край... Лес, земля, уголь, рабочие руки - за копейки... Благодать!

А на вокзале обстановка накалилась до предела. Олексу и его товарищей провокаторы окружили плотным кольцом, теснили от перрона, размахивали короткими дубинками. Побледневшая Сирена прижалась к Олексе.

- Забьют? - спросила почему-то шепотом.

- Могут, - неопределенно проговорил Олекса. Он взглянул на часы задерживалась Мирослава с поддержкой.

- Олекса! - взволнованно сказала Сирена. - Если что случится, знай, я тебя очень люблю...

- Вот теперь ничего не случится, - улыбнулся Олекса. - Мирослава успеет, она должна успеть!

Кое-где уже вспыхнули потасовки.