Лев Корнешов - Пуля для безнес-леди

Артем встал и очень неторопливо, на виду у всего зала подошел к Подколзину, почти дружелюбно поинтересовался:

- Вам что-то непонятно?

Тот, как ошпаренный, выскочил в дверь.

- Господин Евгений Чмыхов... Одна публикация - тридцать строк, проще говоря, информушка про то, что один придурок приехал, а другой его встречал. Вы уволены, покиньте зал... А вот наш местный гений Яков Гольдштейн опубликовал огромный материал про залетных чудо-лекарей, омолаживающих женщин и повышающих потенцию у мужчин любого возраста... Сколько долларов положил в кармашек за лживую рекламу, Яшенька? Уволен!

Она назвала двенадцать фамилий и её парни "помогли" названным избавить редакционную летучку от своего присутствия.

- Ну вот, - удовлетворенно сказала Настя. - Воздух стал чище. И пусть все знают отныне, что я не допущу попрания великих принципов демократии. Пресса должна быть свободной, а не выражать мнение каких-то групп и группировок.

И ежу было понятно, что она имела в виду. Ведь орал же вчера в кофейне привселюдно Ванька Подколзин: "Мы этой траханой Соболевой рога обломаем!" Вот и обломал... Вон как повернула все - перевернула. Оказывается, нападки на её статью - это выпады против свободы слова, отрыжки тоталитарного режима...

Настя продолжала атаку в стремительном темпе.

- Вы знаете, что на счету газеты одни ноли? И что единственный номер, тираж которого полностью разошелся - это номер с моей статьей? Тираж остальных на сорок процентов возвращается. И мы не только ничего не получаем, но ещё и платим сами - за хранение и доставку обратно! Вы надеялись получить пятого зарплату? Ничего не получите - платить её нечем. Вопросы?

Все пришибленно молчали. Информация о зарплате сработала сильнее страстных речей. Ибо у большинства не было ни "заначек", ни счетов в банках - журналисты, если они, конечно, настоящие газетчики, живут одним днем.

- Надо выходить из тупика, - сказала Настя уже более спокойно. - Я тоже не хочу нести убытки... И приняла ряд решений, о которых сейчас сообщу вам... Обязанности главного редактора будет по-прежнему исполнять Юрий Борисович Фофанов. На своем месте останется ответственный секретарь - он профессионал, знаток газетного дела. Заместителем главного редактора по коммерческим проблемам я назначаю Людмилу Николаевну Заболотину, вы её хорошо знаете, она будет совмещать эту работу с обязанностями коммерческого директора и в "Африке" и в газете.

Ошарашенная Люська, отныне Людмила Николаевна, нашла в себе силы встать и с достоинством поклониться.

В зале кто-то несдержанно хихикнул, и Настя с хорошо отыгранной грустью посмотрела в ту сторону.

- Кому-то весело? Людмила Николаевна, запомните, кто это позволяет себе веселиться при обсуждении серьезных вопросов...

"Она вам покажет, - злорадно подумала Настя про себя, - вы у неё покрутитесь".

- Далее. Редакция переходит на контрактную систему... Я поручаю господину Фофанову сформировать комиссию, в которую он должен ввести самых авторитетных и честных журналистов - три-четыре человека. Своими представителями я назначаю в комиссию господина Кушкина - моего первого заместителя, и хорошо вам известную Римму. Кстати, не только вы её знаете, но и она вас знает - все и обо всех. Пусть эта комиссия определяет, с кем контракт подписать, а кого и попросить уйти! И пусть выскажет рекомендации по оплате труда. Я за то, чтобы добросовестные, талантливые имели втрое больше того, что сейчас получают, а лодыри сели на голодный паек.

Это произвело впечатление, ибо нет такого журналиста, который не считал бы себя талантливым, а следовательно, и имеющим право на серьезные деньги. Да и всем было известно, что Соболева - богатая и удачливая предпринимательница, менее, чем за два года создала превосходный Издательский дом. Может, и газету вытащит из дыры? Прозябание, неуверенность в завтрашнем дне, падение престижа газеты, а, как следствие, и её тиража, всем нормальным журналистам осточертели.

- У меня есть и другие предложения, - завершила свою "речь" Настя, но о них - в рабочем порядке. А сейчас... Людмила Николаевна Заболотная, будьте добры, пересядьте за стол редколлегии. Господин Фофанов, продолжайте работу в обычном ритме, никакой чрезвычайности... Благодарю за внимание и понимание, господа.

Настя встала и направилась к выходу. Уже в двери повернулась и обвела, многим показалось - жестким - взглядом Овальный зал:

- И пусть только попробует какая-нибудь сволочь сорвать выход газеты! Пойдет гулять с волчим билетом!