Михаил Васильев - Грибник

"А, опять из налоговой", — догадался Артур.

В руках вошедшая держала папку, которую он сначала не заметил. Из нее девушка достала какую-то бумагу.

— "Ну, точно…"

Недовольно оглядев квартиру, где в пыли возились рабочие, девушка из налоговой перенесла этот взгляд на Артура.

— Так это вы из ООО "Микро?.." — запнулась, пытаясь прочитать название в своей бумаге.

— "Микориза". Грибокорень по-гречески, — подсказал Артур. — Это у нас, у грибоводов, так называется симбиотическая ассоциация мицелия гриба с корнем высшего растения… Только я в кооперативе не директор, не главбух, — добавил он.

— А кто же вы?

— Простой менеджер, наверное.

— Но больше ведь никого не осталось?

— Да. Не осталось, и денег тоже. В общем, денег нет.

— А Башмачникова Лилия Филипповна — это ведь ваша мать? Она кем в организации работает?

— Вроде, тоже менеджером. Среднего звена, наверное. Была. Спросите ее, только она сейчас в Швейцарии. Уволилась и уехала на ПМЖ. Другие менеджеры тоже уволились. Башмачников Денис, это брат мой, в Канаде студентом. Башмачникова Виктория, сестра, теперь в Бельгии, при каком-то русскоязычном издательстве. Все уволились. Или умерли.

Налоговая девушка стояла, прислонившись к дверному косяку. Перебирала свои листки. Была она уже пожилая, лет тридцати, неинтересная.

— То на бомжей предприятия записывают, то на шизоидов всяких, а эти, вообще, поумирали, — недовольно произнесла она.

— Не успели вы, — сказал Артур. — Поздно пришли, к упадку грибной империи. Нету денег у меня. Одни грибы сушеные. Забирайте грибы.

— Придут судебные исполнители — те найдет, что забрать. Квартира, как стадион. Ремонты дорогие делаете. Это тоже покойники для себя ремонтируют?

Строители, ухмыляясь, подтягивались ближе. Они вроде бы обрадовались возможности поиздеваться над налоговой девушкой. Та еще об этом не догадывалась.

— Призрак у нас заказчиком, — вмешался Юрка Саяпин. — Тень отца Гамлета.

— Да это он, он хозяин, — показывал на Артура строитель с самым покореженным носом, бригадир. — Богатый, страсть! Отсиженных по-конски. Это не мы, работящий класс, — как будто серьезно твердил он. — Каминный зал здесь замыслил.

Как ни странно, Артуру было приятно, хотя бы в таком качестве, перед кем-то ощущать себя богатым.

— Все понятно. Бизнес-дивелопмент. Промоушен. То-се… — продолжал бригадир. Как ни странно, произнес эти слова, не запинаясь.

Налоговая девушка настойчиво, но безуспешно пыталась выяснить судьбу имущества кооператива:

— Так оборудование, машины какие-нибудь есть у вас?.. Вы что, даже не знаете, остались ли у вашего предприятия какие-то станки, например?

— Может и остались. Хорошо было б узнать. Знал бы, где они, хотя бы на металлолом их сдал тогда.

— Эй, хозяин! — крикнул издалека кто-то из строителей. — Мы можем помочь. Вместе сдадим.

— Утащим, — сказал Юрка Саяпин. — А то все пианино твое бесплатно таскаем.

Девушка в последний раз хмуро и безнадежно обвела глазами столпившихся мужиков.

— Ладно. Расписывайся давай, — сунула она какую-то бумажку Артуру.

— Как! За директора! — с преувеличенным ужасом произнес Сталик. — Закон заставляют нарушать. Это же нужно расписаться за настоящего хозяина этого кооператива.

— Да еще покойного, — добавил Артур, приободренный поддержкой.

— Подлог, подлог! — деланно сокрушенно качал головой рабочий.

— Сталик у нас грамотный. Недаром в университете учился, в Хороге, — сказал кто-то.

— Если им, власти, деньги нужны, они закон забывают. Забивают на закон, — опять раздалось из глубины квартиры. — Он не для властей. Я знаю, убедился.

— А вы не вмешивайтесь. Не влезайте, — крикнула туда девушка. — Сколачивайте свои табуретки.

— Это не табуретки, мадмуазель, а леса. Наши, строительные.

Когда налоговая девушка, наконец, ушла, Артур еще долго думал о цехах и дворцах-офисах их грибной империи, гаражах с машинами — всем таком обширном и дорогом. Вдруг они где-то, может быть, существуют. Прямо сейчас, вовне и помимо его, а он, Артур, оказался кем-то вроде принца из романа Марка Твена.

Скат крыши возле окна покрыл выпавший за ночь снег. Аккуратный и ровный слой чистого снега, на нем уже появились следы кошачьих лапок. Какая-то кошка подходила ночью и заглядывала в комнату Артура, в его нору.

В окне дома напротив из-за портьеры высунулась рожа, с недоумением уставилась на градусник.

"Снег. Ниже нуля". — Во всем Петербурге Артур, наверняка, был единственным, кому это нравилось, радовало. Погода пока еще берегла его грибы.