Бретт Холлидей - Майкл Шейн и белокурая сирена

Еще немного — и эта своенравная незнакомка разрушит все его блаженство. Как прикажете ее понимать? У этих масок есть один недостаток: они мешают общению. Что ж, если она не желает погружаться с ним — ее дело, он и один не пропадет.

Энергичное движение ласт — и вот он уже для нее недосягаем. Тогда девушка схватилась руками за горло, поплыла вверх и вскоре растворилась в неверном мерцании воды.

Шейн выпрямился, медленно поводя руками. Черт возьми, в этой причудливой игре света что-то есть! Унылое постоянство дня и ночи порой надоедает, а здесь они как бы дополняют друг друга.

Интересно, на большей глубине этот эффект сохраняется или нет? Однако он не торопился продолжать погружение: вдруг сирена все-таки передумает?

И она передумала, причем очень скоро. На этот раз, подплыв к нему, она вцепилась обеими руками в заплечные ремни. Шейн про себя усмехнулся: так-то лучше. Он обнял ее, притянул к себе. Маски их столкнулись. Он повторил попытку и понял, что в масках невозможно целоваться.

Она соблазнительно извивалась в его объятиях. Шейн с удовлетворением отметил, что она не такая холодная и отстраненная, какой показалась с первого взгляда. Но вот незадача: во что бы то ни стало хочет вытащить его наверх, что совсем не входит в его планы. Он, улыбаясь, покачал головой, покрепче обхватил ее за талию, а свободную руку отвел в сторону широким жестом. Движения его, однако, стали какими-то замедленными: усталость сказывалась больше обычного.

Внезапно у Шейна возникло ощущение, что он то ли потерял ласты, то ли к ногам его привязали тяжелый груз. Тело плохо подчинялось приказам мозга. Но в этой медлительности было своеобразное изящество; он словно бы участвовал вместе с прекрасной незнакомкой в показательных выступлениях по синхронному плаванию.

По завершении очередного грациозного пируэта Шейн упустил партнершу и стал ощупью ее отыскивать. Одновременно он критически озирал себя со стороны: слабак вы, Майкл Шейн, полный слабак! Рыбка-то ускользнула, а вы и пальцем не в силах шевельнуть! Вот она, совсем рядом, да попробуй дотянись! Прелесть что за штучка: темный загар, стройные ножки…

Поскольку возможность общения была крайне ограниченна, показать, как высоко он оценивает ее внешние данные, Шейн мог, лишь вновь заключив девушку в объятия. Но в танце она и на сей раз увильнула. Значит, это поединок? — устало отметил про себя Шейн. Кто кого?… Ну нет, милая, он здесь для того, чтобы опуститься на сто футов, и доведет свое намерение до конца!

Да и если уж на то пошло, не привиделась ли ему она? Ныряет без акваланга, то появляется, то исчезает, во всем этом есть что-то нереальное. Ладно, вернемся на сушу, там выясним, а пока…

Махнув ей рукой на прощание, Шейн сложился пополам (почему же все выходит так дьявольски медленно?) и начал погружение.

Девица сперва опешила от такой наглости, затем погрозила кулаком и наконец, видимо приняв мгновенное решение, завела руки за спину, пошевелила ими и сбросила лифчик.

Шейн замер на месте. А он еще гадал, не привидение ли это! Будь спокоен! Лифчик поплыл по водам; легко себе представить, что сделают с ним рыбы. Отдельно от тела, он казался совсем крошечным; даже в состоянии, близком к трансу, Шейн видел эту разницу.

Да, это надо обмозговать. Может, стоит последовать за сиреной? Вожделенный коралловый остров на глубине ста футов никуда не денется; в следующее воскресенье он станет еще больше. А рыбка, того и гляди, опять исчезнет, и уже навсегда. Пожалуй, неосмотрительно с его стороны упустить ее во второй раз…

Сильно оттолкнувшись ластами, она очутилась в нескольких метрах от него; взглянула через плечо, как он отреагировал. Майкл Шейн по-прежнему был неподвижен, только слегка покачивал головой.

Она вернулась, ослепила его белозубой улыбкой, не без труда сдернула трусики, выполнила еще один пируэт и поплыла прочь, многозначительно виляя бедрами.

Этого Шейн уже не мог стерпеть: он потянулся было за нею, но ему мешали привязанный к ногам груз и внезапно онемевшие руки. С невероятными усилиями Шейн сумел отстегнуть ремень и сбросить балласт, после чего устремил мечтательный взгляд к прекрасному обнаженному телу, полный решимости овладеть им.

Друг за другом они поднялись на поверхность. И окунувшись в поток солнечного света, Шейн тут же потерял сознание.

Первым ощущением было то, что его подняло сразу много рук. Он приказал своим мышцам воспрепятствовать этому, цо приказ не достиг цели. Маску с него сняли, и вдыхать настоящий чистый воздух было очень приятно. Все бы ничего, если б не пронизывающая головная боль, стекавшаяся со всего черепа в одну точку между глаз.