Бретт Холлидей - Бретт Холлидей. Умри, как собака

— Вот,— с чувством провозгласил Шейн, глядя вслед удаляющемуся ялику,— вот что я называю выдающимся примером Американского Юношества. Мы его раскололи, Тим.

Он торжествовал, устремляя взгляд на лодочный сарай, указанный мальчишкой.

— Смотри, вот башенки из серого камня над вершинами трех деревьев у обрыва. Это та дорожка к дому Роджелла, которую описала Люси. Мы должны суметь сориентироваться в темноте, когда войдем в парк.

— Угу,— согласился Рурк.— Нам продолжает везти, как утопленникам. А что мы будем делать до темноты?

— Пожалуй, поплывем назад, к городу… тогда никто нас не заметит с берега и не начнет интересоваться, что мы тут делаем.

— Давай ты греби,— сказал Рурк, снова оглядев свои горящие ладони.

— Само собой,— бодро согласился Шейн. Он встал, и друзья осторожно поменялись местами в качающейся шлюпке. Рыжеголовый детектив опустил весла в воду, неуклюже маневрируя, повернул нос шлюпки в сторону города, и лодка неспешно двинулась в заданном направлении.

Сумерки над заливом сгущались медленно и почти незаметно, а одинокая шлюпка вяло плыла к северо-западу. В отдалении огоньки Майами начинали усеивать туманный горизонт, и, оглядываясь назад по мере того, как они гребли, Шейн с удовлетворением заметил, что в едва видных башенках особняка Роджелла слабо осветились окна.

Он тут же развернул лодку и весело сказал:

— Отсюда плывем к берегу, Тим. Правь прямо туда, понял?

— Хорошо. Думаешь, шофер не заподозрил Люси и не поджидает гостей?

— Поживем — увидим,— буркнул Шейн, налегая на весла неумело, но достаточно энергично для того, чтобы продвигать лодку под углом к берегу с приличной скоростью.— У него нет оснований ждать кого-нибудь с моря, поэтому мы договоримся обо всем сейчас и подойдем к причалу как можно тише. Я выхожу и поднимаюсь по лестнице первым, Тим. Ты идешь за мной с лопатой, пока я ищу могилу. Сорок пять с половиной шагов по дорожке от вершины лестницы. Потом под прямым углом налево от дорожки по направлению к большому кипарису — четырнадцать шагов. Там должен быть отмечен прутиком каждый угол могилы.

Приглушенным голосом Рурк ответил:

— Хорошо. Когда мы будем поближе к берегу, ты лучше положи весла. Я могу подгрести кормовым, шума будет вполовину меньше.

Больше они не разговаривали. Луна не взошла, но небо было ясным, и яркий свет звезд мерцал на глади залива. Сидя на корме лицом к Шейну, Рурк пристально смотрел на огни третьего этажа дома с башнями и указывал Шейну курс, поднимая то одну, то другую руку. Когда он решил, что они уже находятся в опасной близости к берегу, он поднял вверх обе руки ладонями к гребцу и наклонился, чтобы взять весло, которое Шейн вынул из уключины. После того, встав на колени на корме и ориентируясь на маленькую пристань и лодочный сарай, он неслышно коснулся берега, чуть видимого при свете звезд. Когда нос лодки скользнул вдоль причала, Шейн склонился над кормой со швартовочным канатом, накинул его на столб и быстро завязал канат двойным узлом. Затем он бесшумно ступил на дощатый причал и проскользнул вперед, в тень лодочного сарая; там он обернулся взглянуть на Рурка, выходящего из лодки с лопатой в руке. Глубокая ночная тишина охватила Шейна, когда он крался по деревянным ступеням в туфлях на каучуковой подошве. Его настороженный слух не улавливал ни одного звука, который мог бы произвести Рурк, следовавший за ним. На вершине лестницы стало видно тусклое пятно света, пробивавшегося сквозь кустарник со стороны большого дома.

При свете звезд можно было различить дорожку, по которой они двигались. Детектив шел, внимательно считая шаги, и остановился на сорок пятом. По левую руку от него в пятидесяти или шестидесяти футах на фоне неба вырисовывался силуэт высокого, как башня, кипариса. Шейн осторожно двинулся к дереву, снова отсчитывая шаги. При счете «десять» вспышка яркого света внезапно ударила ему в лицо справа, с расстояния примерно двадцати футов. Он замер, когда гулко прозвучал приказ:

— Стой! Руки вверх!

Шейн поднял руки. Щурясь от резкого света фонаря, он ничего не мог разглядеть, кроме металлического отблеска в той точке, из которой шел свет. Отблеск задвигался, и голос произнес торжествующе:

— Руки! У меня двустволка и курок на взводе! Что ты делаешь в частном владении?

Шейн сказал:

— Я мог бы ответить, что я жду трамвая, но, возможно, вы найдете это странным. Собственно говоря, я заблудился на заливе в лодке. Было темно, и я греб на ближайшие огоньки. Я подумал, что смогу привязать лодку у вашего причала до рассвета и вызвать такси по телефону.