Анатолий Ковалев - Удар шаровой молнии

- Марик! - У нее стоял комок в горле, и она не могла говорить. Прикрыла ладонью его руку. - Марик, подумай еще, ладно? Не торопись. А хочешь, поедем со мной в Москву? Я буду тебя любить, как брата! Ты не пожалеешь, честное слово!..

И в этот миг что-то стукнуло в самовар. Будто камешек. Но камешек не пробил бы его медной брони. Кипяток полился на скатерть. Пятно разрасталось, дышало паром и в сумерках казалось черным.

"Враждебный мир" опять воспользовался ее слабостью. Она ослабила контроль, и вот уже напротив дома дрейфует, неизвестно откуда взявшийся катерок того парня, что любит фейерверки. Его единственный пассажир держит в руках ружье с оптическим прицелом и, по всей видимости, с глушителем, ведь никто не слышал выстрела. Он стрелял ей в голову, но набежавшая волна качнула катер и помешала выполнить задуманное.

- Ложись! - приказала Марку Аида и бросилась на пол. Ее рука по привычке извлекла из сумки пистолет. Ее смущало расстояние. Она понятия не имела о дальнобойности "Макарова", а до катера было метров тридцать. Зато имелись два явных преимущества: ей не мешали волны и она находилась сверху.

За этими мыслями, промелькнувшими в ее голове в долю секунды, она совсем упустила из виду Майринга. Вместо того чтобы последовать примеру девушки, он встал во весь рост, перегнулся через перила балкона и закричал:

- Не стреляйте! Не смей...

Фразы Марк не закончил. Пуля ударила ему в грудь, и он отлетел к стене.

Больше медлить было нельзя, если она хотела победить в этой дуэли. Аида вскочила на ноги, крепко сжав обеими руками пистолет и выстрелила два раза.

Человек в катере пошатнулся, выпустил ружье и повалился за борт. В тот же миг загудел мотор и катер рванул с места, развив бешеную скорость.

Как-то сразу стемнело. Она втащила Марка в комнату, прихватив его под мышки.

В спальне горели свечи. Много свечей. Соня сидела на корточках, вжавшись в угол.

- Я не хотела этого! - простонала она. - Меня заставили! Они сказали, что убьют мою маму! Это люди Борзого...

- Заткнись! Лучше помоги мне положить его на постель. Он еще дышит.

Белая рубаха Марка на груди потемнела от крови.

- Ты жива, сестренка... - из последних сил улыбнулся он.

Аида погладила его по щеке и не сдержала слез.

- Не плачь... Наверное, так надо... Ведь мы...

- Что? - не расслышала она и наклонилась к нему.

И Марк повторил. Это была фраза из его юношеского стихотворения. "Мы бежим коридорами опустевшего здания"... И повторив ее, он умолк уже навсегда.

- Они сказали, что убьют маму,-снова заговорила Софья. - Нечаев в тюрьме. Он бы договорился. Он всегда договаривался. Даже в самых безвыходных ситуациях.

- Закрой ему глаза!-велела Аида. Хозяйка стояла у нее за спиной, и, обернувшись, Аида заметила в ее руке пистолет, маленький, дамский. Соню трясло, слышно было, как стучат зубы. Пот крупными каплями выступил на лбу. Она подняла руку с пистолетом и тут же опустила.

- Иди и закрой Марку глаза! - повторила Аида.

Пистолет упал на ковер. Соня заскулила тихо, по-собачьи.

- Ты плохо слышишь? Я сказала, закрой ему глаза!..

Ночью полил дождь. Она сидела на полу в своей комнате, не включая света. В темноте огромной квартиры Аида смиренно ждала, когда придут за ней. Люди Борзого или милиционеры - все равно. Она откроет любому. И не станет сопротивляться. Пусть делают с ней, что хотят. Ей на днях исполнится двадцать два года. Всего только двадцать два. А трупов на совести куда больше. И за каждый труп следует прибавить по три года жизни. Вот какая она древняя старуха!

"Мое лицо в безобразных морщинах. Кожа дряблая и сухая. Глаза водянистые, почти белые, в красных прожилках. Нижняя губа слюняво отвисла. А руки разбиты подагрой. Я сама себе надоела. Сколько можно жить, прикрываясь маской двадцатидвухлетней девицы?"

Аида встала и прошла в комнату брата, натыкаясь в темноте на стены и мебель. Постояла немного под люстрой. Свет фонарей с улицы отражался в ее хрустальных подвесках. Мертвенный свет. Вспомнила, как в детстве играла с братом в глупую, бессмысленную игру Он завязывал ей глаза и подводил к книжному шкафу. Она вытаскивала книгу, открывала ее и тыкала пальцем в страницу. Аида задавала какой-нибудь вопрос, а брат читал строку над ее пальцем. Родион утверждал, что книги могут ответить на любые вопросы. Но ответы всегда получались невпопад и только смешили. Родька хотел жить по-книжному, а вышло тоже невпопад.

Она подошла к книжному шкафу, святая святых Родиона.