Джереми Йорк - Лики смерти

— Проследи, чтобы он сделал все, как надо, — приказал кому-то Поль и обратился к Джиму: — Я послал за раствором. После промывания глаз вы почувствуете себя гораздо лучше. Когда немного придете в себя, мы побеседуем с вами, Рассел. А пока вам есть, над чем поразмыслить. Вы должны понимать, что я — серьезный человек…

Джим услышал, как открылась дверь, и голос шофера произнес:

— Вот раствор для промывания глаз.

Раствор оказался прохладным и освежающим. И хотя сама процедура промывания была не особенно приятной, через несколько минут Джим почувствовал себя более или менее сносно. Правда, в глазах по-прежнему была резь, словно их засыпали песком, да и видеть лучше он не стал.

— А сейчас, Рассел, — начал Поль, — я хочу, чтобы вы поняли: я — не только серьезный, но и обязательный человек. Вы должны сделать для нас кое-какую работенку. Она — не слишком сложная, и от вас потребуется, прежде всего, большая осторожность. Вам хорошо заплатят, очень хорошо. Но при условии, что вы будете выполнять наши требования.

— Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать ваши планы, — с трудом выговорил Джим. — Я хочу видеть Кэрол Ли. Где она?

— Она здесь, — вежливо ответил мужчина. — Но вы не сможете увидеть ее, прежде всего потому, что не в состоянии видеть никого и ничего. Впрочем, вы можете убедиться, что я говорю правду. — Он щелкнул пальцами и приказал: — Вы, оба, ступайте и приведите сюда девушку.

Кэрол Ли слышала, как к дому подъехал автомобиль. Она не знала, где расположен этот дом, лишь предполагала, что он находится в сельской местности. Однажды ей удалось мельком увидеть поля и деревья за распахнутым окном, которое открыла в коридоре служанка Дора, приставленная к ней, словно надзирательница к заключенной.

В этом доме девушка провела три дня. Три бесконечных однообразных дня. Правда, жаловаться на плохое обращение ей не приходилось, да и кормили ее хорошо и сытно. А прошлой ночью она спала очень крепко, видимо, вечером ей подмешали в чай снотворное.

Хлопнули дверцы автомобиля, и до Кэрол донесся едва различимый гул голосов. Она подошла к двери и замерла, но больше ничего не услышала.

Скорее всего, это очередной посетитель, приехавший на автомобиле, и ей предстояло провести в одиночестве еще один скучный вечер. В половине седьмого она получит свой обед, а около десяти часов вечера Дора принесет ей напиток на ночь.

Так было вчера. То же самое будет и завтра.

Вдруг Кэрол услышала звук ключа, поворачивающегося в замке, и вскочила на ноги.

Если сюда войдет Луи, она этого не вынесет. Кэрол боялась его, даже когда он находился по другую сторону двери. Его огромная бесформенная фигура, тусклые глаза, пухлые белые руки…

Дверь открылась, и она увидела черную голову коротышки Джеки. В этом человечке было что-то, вызывающее улыбку, и Кэрол даже немного симпатизировала ему. У коротышки был испуганный вид, видимо, он получил взбучку от Луи. А, может быть, от Поля? Джеки боялся их обоих, и у него не хватало мужества постоять за себя. Коротышка застыл в дверях.

— Привет, мисс, — дружелюбно сказал он. — Хозяин ждет тебя внизу.

Кэрол не двинулась с места.

— Послушай, пойдем со мной, — настаивал Джеки. — Он не такой уж плохой человек. Согласись, что все время, пока ты была здесь, он хорошо с тобой обращался. Тем более, что внизу тебя еще кое-кто ждет. Кэрол не шевельнулась.

— Я не хочу никого видеть, — заявила она. — У меня есть только одно желание — поскорее покинуть этот дом.

— Если будешь слушаться, скоро выберешься отсюда, — заверил ее Джеки. — Вот мой совет, мисс. Сегодня вечером хозяин — в плохом настроении, и я уже получил свою порцию. Не вздумай упоминать в разговоре с ним каких-либо имен, и ни в коем случае не называй его Полем.

— Луи тоже там?

— Луи выполняет поручение, — ответил Джеки и продолжил доверительным тоном: — Луи слишком много на себя берет, а хозяин даже не посвящает его во все свои планы. Так что, идем со мной. Не стоит заставлять хозяина ждать, он может не на шутку разгневаться.

Вслед за Джеки Кэрол вышла из комнаты и прошла к большой лестнице, которую видела до этого только один раз, когда Дора случайно оставила дверь открытой. Покосившиеся перила и скрипучие ступени навевали мысли о старинном доме, запущенном и неухоженном. На заляпанных стенах висело несколько выцветших портретов в пыльных позолоченных рамах. Потертый ковер ручной работы напоминал о былом величии.