Алан Брэдли - Копчёная селёдка без горчицы

— Чашку чаю и печенье, сержант? — предложила Фели, умудрившись изобразить такую интонацию, будто бедный гость перетрудился, устал как собака и недоедает.

— Да, меня мучает жажда, должен сказать, — выдавил он с застенчивой улыбкой. — И голод, — добавил он.

Фели отступила, пропуская его в гостиную.

Я пошла следом, словно брошенная гончая.

— Вы можете расположить ваше оборудование вот здесь, — сказала ему Фели, указывая на стол эпохи Регентства, стоявший подле окна. — Как ужасно трудна, должно быть, жизнь полицейского. Оружие, преступники, подбитые гвоздями сапоги.

Сержант Грейвс оказался достаточно учтив, чтобы не ударить ее. На самом деле, похоже, ему это даже нравилось.

— Это трудная жизнь, мисс Офелия, — сказал он, — по крайней мере б о льшую часть времени.

Его улыбка с ямочками на щеках давала понять, что сейчас у него один из более легких периодов.

— Я позову миссис Мюллет, — сказала Фели, потянувшись к бархатному шнуру, висевшему около камина и не использовавшемуся, вероятно, с тех пор, когда Георг III еще пузыри пускал. У миссис Мюллет почки откажут, когда на кухне у нее прямо над головой зазвонит колокольчик.

— Как насчет пальцев? — поинтересовалась я. Эту фразочку я подцепила у Филиппа Оделла, частного детектива по радио. — Инспектор Хьюитт умирает от желания взглянуть на них.

Фели рассмеялась смехом, напоминающим звон серебряного колокольчика.

— Вы должны простить мою маленькую сестричку, сержант, — сказала она. — Боюсь, что ее слишком часто оставляют одну.

Оставляют одну? Я чуть не засмеялась в ответ на эти слова. Что бы сказал сержант, если бы я рассказала ему об инквизиции в подвале Букшоу? О том, как Фели и Даффи засунули меня в вонючий мешок из-под картошки и швырнули на каменный пол?

— Пальцы, да, точно, — сказал сержант, открывая защелки и распахивая чемоданчик. — Полагаю, ты захочешь бросить взгляд на химикаты и всякое такое, — добавил он, подмигивая мне.

Если бы это зависело от меня, я бы канонизировала его сей же момент: святой детектив-сержант Грейвс. Если подумать, я даже не знаю его имя, но сейчас не время спрашивать.

— Это, — сказал он, доставая первый из двух маленьких флакончиков, — порошок для отпечатков пальцев.

— На основе ртути, я полагаю? Достаточно тонкий, чтобы давать четкие очертания петель и завитков и тому подобного?

Это я тоже узнала от Филиппа Оделла. И запомнила из-за связи с химией.

Сержант заулыбался и вытащил второй флакончик, более темный, чем первый.

— Продолжай, — сказал он. — Посмотрим, сможешь ли ты догадаться, что здесь.

«Догадаться? — подумала я. — Бедный обманутый человек!»

— На основе графита, — сказала я. — Более грубый, чем ртуть, но лучше работает на некоторых поверхностях.

— Высший балл! — объявил сержант.

Я отвернулась, делая вид, что вытряхиваю песчинку из глаза, и показала Фели язык.

— Но наверняка то и другое для посыпания поверхностей, — возразила я, — и не требуется для того, чтобы взять отпечатки?

— Верно, — ответил сержант. — Я просто подумал, что тебе будет интересно посмотреть.

— О да, разумеется, — быстро сказала я. — Спасибо вам за это.

Я не думаю, что вежливо будет упомянуть, что наверху, в химической лаборатории, у меня достаточно ртути и графита, чтобы обеспечить нужды полицейского участка в Хинли на ближайшие сто лет как минимум. Дядюшка Тар помимо прочих своих достоинств был еще и запасливым.

— Ртуть, — произнесла я, прикасаясь к флакончику. — Подумать только!

Теперь сержант Грейвс доставал из защитного чехла прямоугольник из простого стекла, за которым быстро последовала бутылочка с чернилами и ролик.

Он ловко капнул пять-шесть капель чернил на поверхность, затем распределил роликом, так что поверхность оказалась целиком покрыта черной липкой жидкостью.

— Теперь, — сказал он, беря меня за правое запястье и расправляя мои пальцы над стеклом, — расслабься и дай мне сделать мою работу.

Легким нажатием он опустил кончики моих пальцев в чернила, один за другим, перекатывая подушечки пальцев слева направо.

Затем, пододвинув мою ладонь к белой карте, расчерченной на десять квадратов — один для каждого пальца, — он взял отпечатки.

— О, сержант Грейвс! — сказала Фели. — Вы должны взять и у меня тоже!

«О, сержант Грейвс! Вы должны взять и у меня тоже!» Я ее чуть не стукнула.

— С радостью, мисс Офелия, — сказал он, беря ее за руку и отпуская мою ладонь.