Фрэнк Грубер - Монахи-молчальники

— Да. Куда мне за вами зайти?

— Двумя этажами ниже. Номер 214.

— И как же мне думать о вас? — поинтересовался он. — Прекрасная женщина, которая просит у незнакомого мужчины спичку?

— Нет, думайте обо мне как о своей почитательнице.

— Ваше имя могло бы мне в этом помочь.

— Ох… я же не представилась. Меня зовут Гелена Райзингер. Некоторые называют меня графиней. Но я графиня без дома. — Она направилась к двери, затем круто повернулась, обвила Танкреда руками, прижалась к нему и тепло поцеловала. — В семь часов! — бросила графиня и вышла, но аромат ее духов так и остался в номере.

Это был чувственный аромат, и Танкред понял, что очень хочет встретиться с нею вечером.

Даже если она авантюристка.

Жак Симон вышел из офиса с разведенными в стороны руками, как если бы хотел заключить Танкреда в объятия.

— Месье Танкред! Это и в самом деле честь для меня. Честь, на которую я даже не надеялся. — Он схватил его ладонь обеими руками и с жаром начал трясти. — Мне все известно о вас, месье. Если бы я только мог подумать, что вы соблаговолите принять мое посредничество, то непременно написал бы вам. Но вот вы здесь сами.

— Мистер Джастис из Лондона предложил мне зайти к вам. Даже дал рекомендательное письмо.

— В нем нет необходимости, мистер Танкред! — воскликнул многоречивый француз. — Письмо я, конечно, приму, но мне и так о вас все известно. Я же прочел ваш роман, мистер Танкред. Прекрасно! Великолепно! Лучшая новелла о Юлии Цезаре из когда-либо мною прочитанных.

— Вы думаете, можно найти для книги французского издателя?

— Certainement [4] Конечно ( фр .). ! Несомненно, мистер Танкред. Если вы окажете мне честь, позволив заняться этим… я бы мог оформить все для вас, месье, за считаные минуты! Прошу в мой офис. Мы сразу же приступим к делу.

Он провел Танкреда в обшарпанный, захламленный кабинет с допотопным письменным столом, который, казалось, чудом держался на ножках. Предложил посетителю плетеный стул, сам плюхнулся на другой и потянулся к телефону.

— Вопрос не в издателе, мистер Танкред. Пустая формальность. — Он начал набирать номер. — Единственное осложнение — это… — Он заговорил в трубку, затем стремительно повернулся к Танкреду: — Деньги — вот во что все упирается. Возможно, мы не сможем заплатить достаточно… — Столь же стремительно он вернулся к телефону и заорал: — Генри! Это Жак Симон… — после чего быстро заговорил по-французски.

Танкред знал этот язык весьма ограниченно. Мог немного читать, очень плохо изъясняться, а посему из того, что говорил литературный агент, понимал лишь отдельные слова.

Симон особенно не слушал — главным образом говорил, но, после того как наконец выслушал собеседника, повысил голос до крика, и Танкред понял, что он протестует. Затем голос агента зазвучал тише, в нем послышались просящие нотки, и, наконец, он зазвучал явно триумфально. После чего Симон резко оборвал телефонный разговор.

— Дело сделано. Мистер Танкред! Шалимар будет только рад издать вашу книгу. Условия — наилучшие из тех, которые в нашей стране когда-либо предлагали американским авторам. Пожалуй, только вашему великому мистеру Эрнсту Хемингуэю за его последнюю работу. Десять тысяч франков, когда вы подпишете контракт…

— Десять тысяч?

— В переводе на ваши деньги — две тысячи долларов.

Танкред ухмыльнулся:

— Сумма в десять тысяч на мгновение выбила меня из колеи. Две тысячи. Это более похоже на правду и очень хорошо. А сейчас ответьте мне, мистер Симон, как скоро будет составлен контракт?

— Немедленно! Сегодня после полудня я заполучу его у Шалимара. Завтра он уже будет подписан. Они не хотят потерять вашу книгу, мистер Танкред. Мистер Шалимар сам прочел английское издание и, оказывается, уже попросил своих американских агентов подбить клинья к вашему издателю. Он рассчитывал уплатить вам лишь жалкий аванс. Когда до него дошло, что я, Жак Симон, являюсь вашим агентом, он не пришел в восторг. Нет, куда там! Он сразу понял, что я даже не стану обсуждать… смешную сумму в пять тысяч франков и долю с продаж — семь процентов. Десять тысяч франков и десять процентов с продаж и всех видов сделок — вот что вы получите. И заработаете немало денег. Возможно, двадцать пять или тридцать тысяч…

— Это прекрасно, мистер Симон, — заявил Танкред.

— Ну, тогда — решено! А сейчас — могу я попросить вас об одолжении? Моя жена была бы весьма польщена, я уверен. Если бы вы пообедали с нами.