Сэм Льювеллин - Расчет вслепую

Я задрал голову и посмотрел вверх на туго натянутую паутину из стали и алюминия, завывающую под высоко несущимися облаками.

— А что, если это где-то наверху?

— Мы там проверили. Но я принес кое-что про запас на всякий случай.

Я хмыкнул. Проверить можно было, только сменив всю оснастку И запасные детали не слишком помогут, если мачта свалится за борт.

— Добрый день, джентльмены, — раздался голос на пирсе. Это был Брин, маленький, пухлый и деловой, его волнистые волосы рассыпались, сигара торчала из розовых губ над безукоризненно выглаженными блейзером и парусиновыми брюками. Он легко взобрался на борт, принял сумку с морским снаряжением от шофера и пошел вниз. На какой-то момент у меня возникло отвратительное ощущение, что все это я уже видел. Да, последний раз я видел его на борту в Кинсейле.

С такими мыслями нельзя выиграть гонку! Весь в напряжении, цепляясь за подвернувшийся под руку такелаж, я сошел вниз натянуть гоночный костюм. Сигара Брина отравляла воздух. Я сказал:

— Если не возражаете, курите только на палубе. Брин резко посмотрел на меня, затем вынул изо рта сигару и выкинул ее в люк.

— Извините. Спасибо.

— Вы шкипер. Не буду вам мешать. — Его рука по привычке полезла в карман, где находились сигары, затем вернулась на прежнее место. — Вы что, участвовали в сражении?

— Защищал ваши интересы, — сказал я и усмехнулся, хотя это вызвало боль. — Теперь, если не возражаете, мы лучше двинемся помаленьку. Я все расскажу вам позже.

— Конечно, — согласился он и на сей раз достал сигару. Мне казалось, что он чувствовал себя не в своей тарелке, когда оглядывал голые белые стены, мешки с парусами, шпангоуты [71], печь для приготовления еды, койки и радио. Он поднялся по трапу, я — за ним, с некоторыми усилиями, и сосредоточился на том, что записано у Дуга на его планшете. Скотто, двигаясь несколько скованно из-за своих повязок, отдал швартовы и повернул нос «Колдуна» под ветер, который несся по коротким волнам со стороны Франции.

«Чаша герцога» — это первое продолжительное состязание сезона Королевского клуба океанских гонок. Участвуют яхты всех видов, и результаты определяются в соответствии с их классами, так что известны случаи, когда старейшие лодки, прибывшие через несколько часов после лидеров, объявлялись победителями в соответствии с возрастными поправками.

Мы прошли сквозь толчею теснящихся яхт — от деревянных пенсионеров, круизных яхт всех видов и размеров до гигантов, построенных из новейших материалов и настроенных, как скрипки Страдивари, длиною до восьмидесяти футов. Здесь были представлены полностью все, кто надеялся попасть в команду на Кубок Капитана. Я помахал нескольким друзьям. Последовал первый выстрел, и всякие приветствия и разговоры прекратились, мы начали трудиться, выкладываясь полностью.

Я увидел, как «Кристалл» выбивался из-за красно-сине-белого корпуса «Флага», большой американской яхты, которую Саунд яхт-клуб выставлял на Большую Круговую Ланкастерскую гонку — более позднее соревнование этого года. Нельзя было отрицать, что «Кристалл» выглядел исключительно импозантно и деловито. Я наблюдал, как он сменил галс и, вернувшись, вновь прошел под носом «Флага» — Арчер проделывал любимый трюк. Когда я перевел глаза на палубу, то увидел, что Брин наблюдает за мной.

Я знал почему. Я провел его на корму и сказал:

— Знаете ли вы, что кто-то из команды «Кристалла» пытался расправиться с вашей лодкой?

Два глаза и сигара сфокусировались у меня на переносице.

— Когда? — спросил он.

— Вчера ночью.

Внешне он не проявил никаких эмоций.

— Что они сделали?

— Все утро мы осматривали ее. Не могли ничего найти. Должно быть, что-то в оснастке.

Глаза и сигара отвернулись. Когда он взглянул наверх, я впервые заметил, что его нижняя челюсть похожа на таран. Он изучал натянутую паутину, возможно, секунд тридцать. Затем сказал:

— Значит, что-нибудь сломается.

— Приходится считать, что это возможно.

— Что вы предлагаете?

— Начать гонку и гнать яхту, пока не лопнет, если она собирается это сделать.

Взгляд Брина был глубоким и далеким. Сам он был неподвижен, как фигура с острова Пасхи на фоне бледного солнца, которое начало окрашивать море в холодный синий цвет, заставляя блестеть белые волны, поднимаемые яхтами.

— Чарли, — произнес Дуг у моего локтя.

— Извините меня, — сказал я Брину.

Затем я вошел в гоночное состояние, и мир сузился, ограничившись индикаторами самого крутого бейдевинда, пульсацией данных приборов, подъемом палубы, сложными виражами лавирования других лодок и постоянным бормотанием Дуга у меня над ухом. Хронометр щелкал каждые десять секунд.