Роберт Ладлэм - Протокол 'Сигма'

- Бросьте! - крикнула Анна.

Бен находился в нескольких футах от Анны, и Ленц не мог взять на прицел сразу обоих.

- Я предлагаю вам немедленно положить ваше оружие, - ответил он. - В таком случае никто не пострадает.

- Я так не думаю, - сказала Анна. - У нас с вами несколько разный уровень подготовки.

Ленца ее слова, похоже, нисколько не встревожили.

- Видите ли, если вы начнете стрелять в меня, то ваш друг, присутствующий здесь, тоже будет убит, - вежливым, почти ласковым тоном произнес он. - Так что вы должны спросить себя, насколько важно для вас убить меня - стоит ли игра свеч.

- Бросьте эту чертову игрушку, - потребовала Анна, хотя Бен хорошо видел, что предмет, который Ленц держал в руке, игрушкой как раз не был.

- Даже если вам удастся убить меня, вы все равно ничего не измените. Моя работа продолжится и без меня. А вот ваш друг Бенджамин будет бесповоротно мертв.

- Нет!- раздался хриплый крик. Это был старческий голос.

Ленц резко повернул голову.

- Lassen Sie ihn los! Lassen Sie meinen Sohn los! [Отпустите его! Отпустите моего сына! (нем.)] - И по-английски: - Отпустите его! Отпустите моего сына!

Голос донесся из скрытого в густой тени угла огромной комнаты. Ленц повернул было оружие на голос, но тут же, видимо, передумал и снова наставил его на Бена.

- Отпустите моего сына! - повторил голос.

В густом полумраке Бен с трудом различил лишь контуры сидящего человека.

Его отец. И он тоже держал в руке пистолет.

На мгновение Бен лишился дара речи.

В первый момент он подумал, что это странная игра сумеречного освещения, снова взглянул в угол и понял: увиденное им - реальность.

- Отпустите их обоих, - несколько тише потребовал Макс.

- Ах, Макс, мой друг! - громким сердечным голосом воскликнул Ленц. Может быть, вы сумеете втолковать этой парочке, что к чему.

- Хватит убийств, - потребовал Макс. - Хватит кровопролития. Всему этому пришел конец.

Ленц напрягся.

- Вы старый дурак! - ответил он.

- Вы правы, - согласился Макс. Он оставался на месте, и его оружие было все так же направлено на Ленца. - И в молодости я тоже был дураком. Вы обманывали меня тогда точно так же, как теперь. Всю жизнь я провел в страхе перед вами и вашими людьми. Ваши угрозы. Ваш шантаж. - Он повысил срывающийся от гнева голос. - Что бы я ни создал, кем бы я ни стал - вы всегда стояли у меня за спиной.

- Вы можете опустить оружие, мой друг, - мягко проговорил Ленц. Его пистолет был все еще направлен на Бена, но ему потребовалась лишь доля секунды, чтобы прицелиться в Макса.

"Я могу сбить его, повалить на пол, - подумал Бен. - Пусть только он еще раз отвлечется".

А Макс продолжал говорить, как будто не слышал этих слов, как будто в комнате не было никого, кроме него самого и Ленца.

- Разве вы не видите, что я больше не боюсь вас? - Его голос гулко разносился по кабинету, отражаясь от каменных стен. - Я никогда не прощу себе того, что я делал: помогал вам и вашим друзьям-мясникам. Это было условием моей сделки с дьяволом. Когда-то я думал, что это нужно и полезно для моей семьи, для моего будущего, для всего мира. Но я старательно обманывал себя. Что вы сделали с моим сыном, моим Питером... - Его голос сорвался.

- Но вы же знаете, что это не должно было случиться! - возразил Ленц. Это было делом чрезмерно фанатичных людей из моей службы безопасности, превысивших свои полномочия.

- Хватит! - взревел Макс. - Довольно! Довольно вашей проклятой лжи!

- Но проект, Макс. Мой бог, дружище, я думаю, что вы не понимаете...

- Нет, это вы не понимаете. Вы думаете, что меня сколько-нибудь занимают ваши мечты о том, чтобы получить возможность разыгрывать из себя бога? Вы думаете, что они хоть когда-нибудь занимали меня?

- Я сделал вам одолжение, пригласив сюда, в качестве компенсации за вашу потерю. Что еще вы пытаетесь мне сказать? - было заметно, что Ленц лишь с превеликим трудом одерживает ярость.

- Компенсации? Но это только продолжение ужаса. Вы готовы всех и каждого принести в жертву своей мечте о вечной жизни. - Макс тяжело, надсадно дышал. - Сейчас вы собираетесь лишить меня единственного оставшегося у меня ребенка! После того, как лишили всего остального.

- Значит, все ваши увертюры были просто-напросто игрой. Да, теперь я начинаю понимать. Когда вы присоединились к нам, уже тогда у вас было намерение предать нас.

- Это был единственный способ проникнуть за крепостную стену. Единственный путь, позволявший мне надеяться хоть как-то контролировать ситуацию изнутри.

- Моя ошибка состоит в том, что я всегда считал, будто ради настоящего общего блага другие могут быть такими же филантропами, как я, - произнес Ленц, как будто разговаривая сам с собой. - Как вы разочаровали меня, Макс. И это после всего, что мы вместе пережили.