Николас Фрилинг - Сфера влияния

Через деревянные ставни сквозь узкие щели пробивался свет, придавая спальне несколько фантастический, призрачный вид. Но на большой кровати лежали два абсолютно реальных, даже если и мертвых, человека. В комнате все еще чувствовался характерный резкий запах пороха, исходивший от двух пистолетных гильз. Майерлинг…

Теперь ему срочно нужно было пойти и позвать жандармов, и ему придется объяснить, кто он и откуда и что здесь делает, они в свою очередь должны будут позвать лейтенанта — он предположил, что в Саверни он один, — и тот, выслушав печальную историю Ван дер Валька, которая займет примерно полчаса, скорее всего, решит, что он обязан позвонить в Страсбург, скорчив ответственную мину, или даже в Париж, и будет упорно доказывать ему, что он несет полную ответственность за то, что происходит в его районе.

Все происходило именно по такому сценарию, как он и предполагал. Пока они ждали лейтенанта жандармерии, доктора, представителя магистрата, эксперта и машину «Скорой помощи», Ван дер Вальк сидел в нижней комнате с драгоценными камнями. Вокруг него было разбросано три или четыре книги: триллеры Сери Ноир, на такие книги он даже не смотрел. Дешевое издание сборника «Сплин и идеал» Бодлера… Да, а вот на это взглянуть стоит — Бодлер был именно тем автором, который, вполне возможно, был привлекателен для Жан-Клода. У него были чрезвычайно неудачные стихи, по мнению Ван дер Валька, такие его никогда бы не заинтересовали. Это, кажется, Сартр назвал Бодлера сознательным неудачником, который выбрал нечистую совесть, чувство вины и бесплодность? Нет, его что-то слишком заботит Сартр! Правда, такие ремарки всегда казались ему сигналом здравого смысла и лишним доказательством того, что он зануда. И все-таки он не был законченным неудачником — Сартр преувеличивал, конечно, симпатия к людям не была его сильной стороной. Ван дер Вальк начал читать поэмы — делать-то больше было нечего. А поразмыслить можно чуть попозже. Сейчас для этого не самое подходящее время; сейчас время работы бюрократической машины, главное — нажать на нужную кнопку и получить ответы на вопросы.

«Сплин» — как перевести слово «сплин»? Депрессия? Слишком слабо. Апатия? Слишком неопределенно. Маниакальная депрессия? Слишком клиническое и какое-то насильственное определение. Он помнил, что у немцев есть хорошее сложное понятие, состоящее из нескольких слов и обозначающее «глубокое отвращение к самому себе; предположительно, в Средние века культивировалось в людях духовенством». Слово «сплин» перевести невозможно. Ответ в том, что нет нужды его переводить, — все и так его прекрасно понимают.

Он прочитал стихотворение свежим глазом — свежим, потому что не перечитывал давно. И это было гораздо лучше, чем если бы он пытался размышлять над происходящим.

Лейтенант жандармерии, возможно, читал Бодлера, но его мысли занимали совсем другие вещи, и у него в данный момент не было времени, которое он мог бы уделить поэзии. (Покопавшись в его столе, можно выяснить, что, когда у него выдается свободная минутка, он читает Паскаля.) С тех пор как этот район перешел под его ответственность, его стали больше интересовать люди, живущие здесь, в частности их деятельность. Для этих двоих в постели он мог сделать совсем немного, ведь они уже были мертвы, так что полиция помочь им уже ничем не могла. Ну и что? Он выяснил несколько отдельных фактов, пройдясь по деревне. Мистер Маршал, здесь его фамилию произносили — Маршалль, — имя во Франции довольно распространенное, приобрел этот дом лет пять назад или около того. Он купил его после того, как умерли его хозяева, у их племянника, который постоянно проживал в Париже и не слишком интересовался домом в Вогезах. Мистер Маршал приезжал сюда раз семь-восемь в год, как правило дня на два, на три, всегда один, как-то он пробыл здесь четыре ночи — это было самое долгое время его пребывания в этом месте. Никого это все особенно не беспокоило: мало ли в мире эксцентричных людей, которые оставляют свои дома пустовать. Ключи хранила у себя одна пожилая женщина, которая живет здесь постоянно. Ей очень хорошо платили за то, чтобы она приходила сюда раз в два дня и наводила здесь чистоту и порядок. А раз в неделю она топила печь и как следует проветривала дом.