Николас Фрилинг - Сфера влияния

Закончив этот разговор, Ван дер Вальк отправился пообедать. На свежем горном воздухе его неудержимо клонило в сон, а мышцы ног мучительно ныли. Он немного взбодрился портером, несколько смягчил новизну ощущений от прекрасных ботинок, подержав ноги в горячей, а потом в холодной воде. Но все равно чувствовал себя чрезвычайно уставшим и напряженным.

Он умудрился где-то потерять свои перчатки, так что ему пришлось приобретать новые, заодно он купил и солнцезащитные очки. А изучив свежую местную прессу, он начал понимать ситуацию и преисполняться сочувствием к мистеру Братфишу.

Ван дер Вальк неплохо говорил и понимал по-немецки, но местный диалект — это было выше его сил, в нем было обилие слов и выражений, которые просто-напросто сбивали его с толку. Он чувствовал себя словно рыба, вытащенная из воды; он никогда в жизни не стоял на лыжах и не собирался начинать — нет уж, спасибо, его ноги и так уже пострадали, когда он вернулся в свой номер, ему пришлось наклеивать пластырь. А ему еще предстояло ходить и ходить — он это прекрасно понимал. Снег, сплошные горы — его несчастные ноги терпели изо всех сил, но все это было как-то слишком.

Он не все понимал о Жан-Клоде Маршале… Говорить о том, что он не совсем в своем уме… Внезапное бегство с молоденькой немкой — он был уверен, что этот поступок не был обдуман заранее, — может, он в самом деле ненормальный? Канизиус не говорил об этом прямо, но явно предполагал такое. Анн-Мари заметила, что Канизиус уж точно не эксперт по состоянию и характеру ее мужа. Так что же за тип этот парень? Романтичный, импульсивный, не придающий значения последствиям своих действий. Здесь было что-то парадоксальное — он вел себя как мальчишка-школьник и будучи миллионером с огромным количеством денег на приватных счетах в банках крупнейших городов Европы, подписывая эти чеки именами наполеоновских маршалов. Он был наделен романтическим безрассудством и прозаическим блеском и звоном денег. Так в чем тут загвоздка? Да, конечно, он мог бы отправиться в библиотеку и составить список всех наполеоновских героев. Вполне вероятно, здесь имел какое-то значение Инсбрук: он смутно помнил, что среди них было несколько уроженцев Эльзаса — Страсбург являлся крупным маршальским питомником — с немецкими именами.

Он подумал о молодой немке. Сама невинность, смелость и честность. Что толкнуло ее на побег с Маршалом? Было ли между ними что-то в самом деле серьезное?

Он помнил слова Анн-Мари, что Жан-Клод не был охотником на женщин, его интересовала только она, жена, только она что-то значила для него. Ван дер Вальк не считал, что женщина солгала ему.

А если Маршала кто-то толкнул на этот странный путь, так это был Канизиус. Ван дер Вальк снова и снова возвращался к вопросу: что на самом деле так беспокоило Канизиуса? Действительно ли эта неожиданная эскапада богатого наследника грозила чем-то «Сопексу»? Было похоже на то, что они были уверены в том, что Жан-Клод совершил или мог совершить какое-то преступление, или они знали что-то, о чем не знал Ван дер Вальк? Или, может быть, Жан-Клод Маршал знал о них что-то такое, что они тщательно скрывали?

Ван дер Вальк не знал этого. У него, в который раз, возникло тягостное чувство, что ему слишком многого не сказали.

Какая информация могла быть у Жана-Клода о «Сопексе»? Или, возможно, непосредственно о Канизиусе? Мошенничество? Может быть, они убрали со своего пути кого-то? Крупные махинации с налогами? Мог ли он услышать или нечаянно обнаружить какие-то факты об этом огромном предприятии, об этом фантастическом состоянии, которые шокировали эту впечатлительную, неустойчивую романтическую натуру?

Он этого не знал. Собственно, в данный момент это его не очень-то и заботило. Со стоном он перевернулся на живот, прижался лицом к подушке и, чувствуя себя тяжело и неуютно, заснул.

Он еще не совсем проснулся, когда громкий стук в дверь возвестил о том, что уже половина девятого утра и ему принесли кофе. Зевая, он сел, почувствовав, что голоден.

— Войдите.

Горничная уже ушла, когда он заметил, что она принесла две чашки для кофе. Ну что ж, он был способен запросто уничтожить завтрак, рассчитанный на двоих! Вместе с тем, если рассуждать дальше, возможно, горничные в Инсбруке автоматически приносят завтрак для двоих! Он чистил зубы, когда снова раздался стук в дверь. «А, вернулась дурочка, разносящая неправильные завтраки!» Он сплюнул пасту и, обернувшись, обнаружил Анн-Мари, невозмутимо разливающую кофе!