Николас Фрилинг - Сфера влияния

А Анн-Мари? Поблагодарит ли она его за такой исход событий? Она не слишком-то радела о том, чтобы к делу подключилась полиция, каким бы ответственным, каким бы опытным, каким бы тактичным и осторожным ни был преследователь ее мужа. В конечном итоге она согласилась на то, чтобы помочь, стала более открытой, но тем не менее не утратила всей подозрительности. Она согласилась с тем, что Маршала надо отыскать, но прозрачно намекнула на то, что ее муж довольно неординарный субъект, и открыто попросила Ван дер Валька попытаться понять его и не принимать на веру все, что ему о нем наговорили. Почему она стала более откровенной, только потому, что он немного понимал в скульптуре и кое-что слышал о знаменитой мебели хепплуайт? Конечно нет, но она хотела, чтобы он понял, что ее муж совсем не обычный человек. «Я по-настоящему верю…» — сказала она тогда. Что она имела в виду?

Было ли возможно, что… Почему же все-таки Канизиус обратился к инспектору криминальной полиции? Возможно, за этим что-то кроется?

Нет, нет и нет. Он ровным счетом ничего не знает, он просто выполняет приказ, следует инструкциям… Жан-Клод Маршал не причастен к преступлению, он даже не совершал похищения — он не злоумышленник.

Жан-Клод Маршал не причастен к преступлению… Это звучало немного похоже на знаменитую фразу, звучавшую в «Либерти Бар». «Уильям Браун убит…»

Самолет легко соприкоснулся с бетоном, немного прокатился по нему, теряя скорость, развернулся, взревев моторами, и затих. Пассажиры заторопились к выходу. Воздух был обжигающе холодным, а кругом возвышались горы. Это был Инсбрук.

Прежде всего, Инсбрук был переполнен людьми, их здесь было гораздо больше, чем ожидал Ван дер Вальк. Не без боя ему удалось выбить себе комнату в гостинице. По всей видимости, на следующей неделе здесь должны состояться финальные международные соревнования по лыжам, так что вся «белая арена» готовилась к параду. Город будет запружен зрителями и участниками, журналистами и фотографами, будет здесь и некоторое количество туристов. Март или не март, а снеговой слой в городе составлял не меньше сорока сантиметров, а на склонах гор — сто двадцать…

Н-да, сорок сантиметров снега — для обычных ботинок это было несколько чересчур, а простой легкий плащ, который в Кельне смотрелся вполне прилично, здесь выглядел просто абсурдно. Отлично, расходы оплачивает «Сопекс». Ему поручили отыскать мистера Маршала, но ведь никто не предупредил его, что он может попасть в такие снежные места. Он зашел в первый попавшийся магазин на Максимилианштрассе и приобрел пару громадных ботинок и отличное канадское полупальто. Почуяв новичка, ему попытались продать чуть ли не весь ассортимент магазина.

— Меня бы устроил один сенбернар, — съехидничал он, и они отстали.

Как следует экипировавшись, он позвонил в полицию. Там к его запросу отнеслись без особого энтузиазма:

— Да уж, вы выбрали удачное местечко. Мы, конечно, можем проверить все гостиницы, но в долине полно шале и домов, на проверку которых уйдет целый год. У людей есть свои дома, и это прекрасно. Мы знаем их имена. Они сдают их на месяц, арендаторы сдают их в субаренду, а у субарендаторов на кухне толчется еще пара-тройка, а то и больше парней — вы что, думаете, мы знаем их имена? Да в это время мы не получаем с туристов и половины положенной пошлины.

Комиссара звали Братфиш. Он был жесткий и грубый: жесткие белые волосы, грубый твидовый пиджак, пара плеч, способных сокрушить любую дверь, ботинки, в точности такие же, как у Ван дер Валька, которыми так удобно вышвыривать кого-нибудь пинком под зад.

Ван дер Вальк, откинувшись на спинку стула и засунув руки в карманы, задумчиво пожевывал спичку. «Это просто для того, чтобы разрядить атмосферу», — подумал он. В помещении явно назрела ситуация типа: а видали мы таких городских полицейских в чистых белых рубашках, но мы-то тоже не лыком шиты. Мы жители гор.

— В том, что они приехали именно сюда, нет моей вины, — мягко заметил Ван дер Вальк.

— Ох, ну конечно нет. Но ведь это нельзя сделать в два счета. Во-первых, ваши птички могут быть в Воралберге, а могут быть и в Энгадине. А во-вторых, это, может, в Кельне пропавшая девушка — целое событие, а у нас, понимаете ли, это дело обычное. Знаете, сколько у меня с начала сезона до сегодняшнего дня заявлений о пропавших девушках? Я вам скажу — восемнадцать. Это весенний горный воздух кружит им головы. Их соблазняют приезжие мальчики, они и падают к ним в руки, словно спелые вишни. А потом, пару месяцев спустя, они приходят в консульства без единого су в кармане и просят отправить их домой.