Сара Воэн - Анатомия скандала

Я долила виски в тяжелый хрустальный бокал и плеснула туда чуть-чуть воды. Два бокала — моя норма, и я об этом помню. Без дисциплины нельзя — притупляется острота ума. Пожалуй, пора идти домой, но мысль вернуться в мою трехкомнатную квартиру, где царит идеальный порядок, совсем не привлекает. Вообще, мне даже нравится жить одной. Я слишком своевольна, чтобы заводить отношения, слишком ревниво отношусь к своему личному пространству, слишком эгоистична и слишком конфликта. Я, как роскошью, наслаждаюсь своим одиночеством — мне не приходится приспосабливаться к чужим запросам, когда в голове у меня прокручивается очередное дело или я с ног валюсь после выступления в суде. Но когда я проигрываю, меня возмущает замкнутая тишина. Я не хочу быть одна и пережевывать свои профессиональные и личные несовершенства, поэтому задерживаюсь на работе, когда семейные коллеги давно разошлись по домам, и ищу истину в кипах документов, придумывая способ победить.

По деревянным ступеням восемнадцатого века простучали каблуки других адвокатов, с лестницы долетел приглушенный смех. Начало декабря, все готовятся к рождественским праздникам. Пятница. В воздухе так и чувствуется всеобщее облегчение: закончилась трудная неделя. Я не пойду с коллегами в паб: у меня лицо надувшейся на крупу мыши, как говорила моя мать, а притворства с меня на сегодня достаточно. Не хочу, чтобы меня утешали и говорили, что вокруг сколько угодно самых разных дел, а браться за домашнее насилие — все равно что заведомо расписаться в поражении. Я не хочу через силу улыбаться, когда внутри все кипит, не хочу, чтобы мое настроение испортило общее веселье. К тому же там будет Ричард, мой бывший практикант — и любовник (но как о нас узнала его жена Фелисити, мы стали встречаться все реже). Не хочу раскачивать и тем более опрокидывать лодку их брака — и не хочу жалости Ричарда.

Раздался стук в дверь — резкий, короткий, дробный. Единственный человек, кого я сейчас смогу стерпеть, — Брайан Тейлор, мой помощник на протяжении всех девятнадцати лет работы на Свифт-корт, 1. У него сорок лет профессионального стажа, а здравого смысла и знания психологии больше, чем у многих юристов. Под гладко причесанными седоватыми волосами, аккуратно застегнутым костюмом и непременным «мисс» (Тейлор свято блюдет иерархию, по крайней мере в офисе) кроется острая проницательность, знание человеческой натуры и строгие нравственные принципы. Вообще Тейлор очень закрытый человек. Только проработав с ним четыре года, я узнала, что от него ушла жена, и еще через четыре года — что она ушла к другой женщине.

— Подумал, что вы еще на месте. — Тейлор просунул голову в дверной проем. — Я слышал о деле Батлера. — Он перевел взгляд с пустого бокала на бутылку виски и снова на бокал, но ничего не сказал.

Я пробормотала что-то уклончивое — вышло какое-то горловое рычание. Тейлор остановился у стола, заложив руки за спину, внутренне спокойный, хотя чувствовалось, что ему не терпится поделиться очередной мудростью. Я невольно подыграла ему, откинувшись на спинку кресла и стараясь немного отвлечься от мрачного настроения.

— Вам необходимо что-то громкое. Резонансное.

— И не говорите… — У меня вырвался вздох облегчения: хоть кто-то знает меня достаточно хорошо, чтобы констатировать мои амбиции как факт.

— Вам необходимо, — продолжал Тейлор, хитро поглядывая на меня (его темные глаза так и сверкали от сенсационности пикантного дела), — нечто такое, что выведет вас на новый уровень. Позволит совершить прорыв в карьере.

У Тейлора что-то в руках. Так я и знала. С октября 2015 года все дела пересылаются в электронном виде, их уже не приносят обвязанными темно-розовой лентой, как пухлое billet doux [2] Любовное письмо ( фр. ). . Но Брайану известно, что я люблю читать бумажные документы, корпеть над кипой бумаг, делать пометки, подчеркивать, выделять что-то маркерами, пока у меня не получится карта, по которой я и поведу дело в суде.

Тейлор всегда распечатывает для меня дела, и приятнее писем я не знаю. С уверенностью фокусника он положил досье на стол, как вынутого из шляпы кролика.

— И я принес вам именно такое дело.

Софи

21 октября 2016 года

Софи никогда не считала своего мужа лжецом.

Да, она знала, что он многое скрывает. Это часть его работы — по возможности экономить на правде. Для члена правительства это даже обязательно.

Чего Софи не ожидала, так это что муж станет ей лгать. Вернее, что он может вести двойную жизнь, о которой она ничего не знает. Секрет грозил сдетонировать под ее любовно обустроенным мирком и разнести его на куски.