Морис Леблан: Арсен Люпен - благородный грабитель

Предприняв несколько безуспешных попыток узнать адрес главного инспектора, барон отправился в редакцию "Ревей", расположенную прямо на набережной. Он нашел там редактора заметки, который, подойдя к окну, воскликнул:

- Ганимар? Но вы наверняка встретили его на берегу реки, с удочкой в руках. Там мы и познакомились, я случайно прочел его имя, выгравированное на удочке. Видите того старикашку, вон там, под деревьями на аллее?

- В сюртуке и соломенной шляпе?

- Именно! О! Странный тип: неразговорчив и немного угрюм.

Через пять минут барон подошел к знаменитому Ганимару, представился и попытался завязать разговор. Не достигнув цели, он откровенно сказал, зачем явился, и изложил свое дело.

Тот, не шелохнувшись и не отводя глаз от поплавка в ожидании клева, выслушал барона, затем повернул голову, оглядел его с ног до головы и, всем своим видом выражая глубокое сочувствие, произнес:

- Месье, обычно людей не предупреждают о том, что хотят их ограбить. Арсен Люпен, в частности, не делает подобных глупостей.

- И тем не менее...

- Месье, если бы у меня возникла хоть тень сомнения, поверьте, удовольствие еще раз вмешаться в дела моего дорогого Люпена возобладало бы над всеми другими доводами. К несчастью, этот молодой человек - за решеткой.

- А если он сбежит?

- Из тюрьмы Санте никто никогда не сбежит.

- Но, он...

- Ни он и никто другой.

- Однако...

- Ну если и сбежит, тем лучше, я снова схвачу его. А пока спите спокойно и не спугните мне опять уклейку.

Разговор был окончен. Барон вернулся домой. Спокойствие Ганимара немного приободрило его. Он проверил замки, проследил за слугами; так прошло еще сорок восемь часов, в течение которых барон уже почти убедил себя в том, что, в сущности, его страхи - просто бред. Ну конечно же, Ганимар прав, людей, которых собираются ограбить, не предупреждают об этом заранее.

Назначенный день приближался. Во вторник утром, накануне 27 числа, ничего примечательного. Но в три часа дня позвонил какой-то парнишка. Он принес телеграмму.

"Никакой посылки на вокзале Батиньоль. Подготовьте все к завтрашнему вечеру.

Арсен".

И снова паника, да такая, что барон стал задумываться, не уступить ли требованиям Арсена Люпена.

Он помчался в Кодебек. Ганимар ловил рыбу на том же месте, сидя на складном стульчике. Не говоря ни слова, барон протянул ему телеграмму.

- Ну и что дальше? - спросил инспектор.

- Дальше? Но ведь это произойдет завтра!

- Что?

- Ограбление! Кража моих коллекций!

Ганимар положил удочку на землю, повернулся к барону и, скрестив руки на груди, воскликнул, теряя терпение:

- А! Вот оно что, вы воображаете, что я стану заниматься этой идиотской историей?

- Какое вознаграждение вы потребуете за то, что проведете в замке ночь с 27 на 28 сентября?

- Ни одного су, оставьте меня в покое.

- Назначьте вашу цену, я богат, чрезвычайно богат.

Натиск, с которым делалось предложение, ошеломил Ганимара, и он заговорил более спокойным тоном:

- Я нахожусь здесь в отпуске и не имею права вмешиваться...

- Никто об этом не узнает. Что бы ни случилось, я обязуюсь хранить молчание.

- О! Ничего и не случится.

- Ну так как же, три тысячи франков достаточно?

Инспектор глубоко затянулся, задумался и бросил:

- Будь по-вашему. Только я должен честно предупредить вас: эти деньги выброшены на ветер.

- Мне это безразлично.

- В таком случае... Впрочем, кто знает, что выкинет этот чертов Люпен! У него, наверное, целая банда орудует... Можете вы положиться на слуг?

- Честно говоря...

- Тогда не будем рассчитывать на них. Я предупрежу телеграммой двоих парней, моих друзей, они понадежнее защитят нас... А теперь уходите, вместе нас видеть не должны. До завтра, ждите меня к девяти часам.

На следующий, то есть тот самый день, что был назначен Арсеном Люпеном, барон Каорн снял со стены оружие, вооружился и стал прогуливаться вокруг Малаки. Ничего подозрительного он не заметил.

Вечером в половине девятого он отпустил слуг. Они жили во флигеле, обращенном к дороге, но чуть в глубине, у крайней стены замка. Оставшись один, он тихонечко отпер все четыре двери. И через минуту услышал приближающиеся шаги.

Ганимар представил своих двух помощников, высоких крепких парней с бычьими шеями и могучими руками, затем попросил дать кое-какие пояснения. Получив отчет о расположении помещений, он тщательно запер и забаррикадировал все входы и выходы, через которые можно было проникнуть в подвергаемые опасности залы. Осмотрел стены, приподняв гобелены, затем расставил наконец своих агентов в центральной галерее.