Ю Несбё - Макбет

Пятьдесят секунд.

Макбет побежал.

Вверх по лестнице.

– Быстро! За мной! – крикнул Макбет.

Двое молодых официантов изумленно уставились на странного мужчину, возникшего вдруг на пороге. Один из официантов собирался открыть бутылку шампанского и уже начал раскручивать проволоку.

– Быстрее! – закричал Макбет.

– Но мы…

– У вас тридцать секунд, если не хотите умереть!

– Не волнуйтесь…

Макбет схватил ведерко из-под шампанского и швырнул его в окно. По полу рассыпались кубики льда. Официант испуганно умолк, и в наступившей тишине Макбет прошипел:

– Через двадцать пять секунд здесь взорвется бомба. – Потом он повернулся и побежал. Позади он слышал топот. Подскочив к пожарной лестнице, он распахнул дверь и придержал ее.

– Быстрее, быстрее!

Когда официанты оказались на лестнице, Макбет закрыл дверь и двинулся следом за ними.

Пятнадцать секунд. Насколько эта бомба сильная, Макбет не знал, но если ей суждено было взорвать «Инвернесс», убежать нужно подальше. Семнадцатый этаж. В голове загудело – Макбет словно заранее почувствовал удар. Пятнадцатый. Он посмотрел на часы. Взрыв должен был прогреметь уже пятнадцать секунд назад. Двенадцатый. По-прежнему тишина. Может статься, часовой механизм дал сбой и отстает. А возможно, так и было задумано. Официанты сбавили темп, Макбет прикрикнул на них, и они вновь побежали быстрее.

На девятом этаже официанты прошмыгнули в дверь, ведущую в коридор, а Макбет бежал дальше, вниз. Лестницам он доверял больше – судя по чертежу, лифтовые тросы закреплены на самом верху здания. Когда Макбет добрался до первого этажа, часовой механизм запаздывал уже на три минуты.

В лобби картина была прежней, и Макбета, судя по всему, никто не заметил. Он вышел на улицу, под дождь. Запрокинул голову. И так долго вглядывался в верхние этажи, что у него заболела шея. Макбет зашагал по пустой площади к дожидавшемуся в машине Сейтону. Что же произошло? Или не так – чего не произошло? Может, бомба, столько лет пролежавшая в сыром подвале, просто вышла из строя? Или же кто-то остановил часовой механизм уже после того, как Макбет покинул номер? А может, бомба все-таки взорвалась, но взрыв оказался не таким сильным, и полицейский, обезвредивший ее в свое время, преувеличивал? И что теперь? Макбет резко остановился. Вдруг Геката или его люди придут в номер и обнаружат, что Макбет оставил там бомбу? Нет, надо вернуться и забрать чемоданчик.

Макбет развернулся. Сделал два шага. Увидел вдруг собственную тень на брусчатке и услышал глухой гром, какой бывает во время грозы. На миг ему показалось, что начался град. На его руки и голову посыпалась какая-то белая крошка, и такой же крошкой засыпáло асфальт и машины.

В нескольких метрах от него упала головка от душа. Макбет посмотрел наверх, но в этот момент кто-то оттолкнул его в сторону и сбил с ног. Сзади раздался оглушительный грохот. Макбет поднял руку, пытаясь прикрыться, но его спаситель уже вскочил и, отряхивая с плаща пыль, убежал. Макбет обернулся и увидел покореженный обугленный холодильник на том месте, где всего секунду назад стоял он сам.

Макбет прижался лбом к холодной брусчатке.

На самой вершине «Обелиска» плясало пламя, а к нему поднимались черные столбы дыма. Рядом с его головой приземлился вдруг какой-то предмет, опутанный проволокой. Макбет поднял его и направился к машине.

– Что за херня тут творится? – спросил Сейтон, когда Макбет сел в машину.

– Тортелл, – ответил Макбет, – это он предупредил Гекату. Поехали.

– Тортелл? – Сейтон вырулил на дорогу и включил «дворники», чтобы смести со стекла крошечные осколки.

– О нашем плане было известно только Тортеллу. Значит, он надеялся, что Геката убьет меня первым.

– Разве Геката пытался тебя убить?

– Нет. Как раз наоборот. Он меня спас.

– Зачем?

– Кукольник не хочет терять марионеток.

– Как ты сказал?

– Ничего, Сейтон. Поехали в «Инвернесс».

Макбет смотрел в окно на разинувших рот зевак, высматривая в толпе серый плащ. Сколько же их? Неужели они все ходят в серых плащах? Или только некоторые? Значит, они всегда за ним следят? Он прикрыл глаза. Бессмертен. Бессмертен, как деревянная кукла. Головная боль усилилась. И у него вдруг появилась удивительная мысль: а что, если обещание Гекаты сделать его бессмертным было не благословением, а проклятьем? Он покрутил в руках пробку от шампанского, прислушиваясь к полицейским сиренам.