Наталья Андреева - Нить Ариадны

– Будь осторожной.

– Дай мне оружие.

– Что?!

– Дай мне пистолет.

– Ага! – он расхохотался. – Знаешь анекдот? Чапаев два раза на швабру не наступает. Я уже получил в лоб и набил па-а-арядочную шишку.

Он так и сказал с растяжкой: «па-а-арядочную».

– Я его только попугаю, – пообещала я.

– Ага! Так я тебе и поверил! Слушай, сколько ты собираешься положить народу, прежде чем найдешь себя? – хмыкнул Паша. И жестко добавил: – Оружия не получишь.

– Хорошо. А есть основания, как это у вас говорится? Для возбуждения уголовного дела?

– Хочешь упечь «любимого» мужа в тюрьму? Но для этого нужно определить состав преступления.

– Он за мной следил!

– Это не криминал. Вдруг он подозревал тебя в измене? Он так и скажет. Рогатому мужу не возбраняется следить за неверной женой.

– Меня пытались убить!

– Доказательства? – деловито спросил Паша.

– Машина чуть не сбила на переходе!

– Свидетели?

– Камень швырнули в лобовое!

– Хулиганы.

– Но что же мне делать?!

– Не знаю. Думай.

– Ты останешься ночевать? – с надеждой спросила я.

– С ума сошла? Я женат! Меня дома борщ ждет и два дневника с двойками!

– Почему ж у тебя такие глупые дети? – горько улыбнулась я.

– Я тоже плохо учился.

– А жена?

– Жена еще хуже.

– Как же тебя угораздило на ней жениться? Она красивая?

– Нет, – сердито сказал Паша.

– Тогда почему?

– Любовь, знаешь ли, зла.

– Так ты ее любил?

– Чего пристала? Она меня из армии дождалась.

– Выходит, ты из благодарности…

– Мой друг застрелился на боевом дежурстве. Его девушка не дождалась.

– А вот я хорошо училась…

– И почему все-таки у вас нет детей?

Я молчала. Долго объяснять. Я всегда боялась, что любовь мамы переключится на внуков и она сделает с ними то же самое, что и со мной. А я… я с горя отравлюсь или повешусь. Нет уж. Я одна должна нести этот крест.

– Хорошо, не будем об этом, – вздохнул Паша. – Давай о делах насущных.

– Да, – кивнула я. – Ты сказал: доказательств нет. Значит, вся проблема в том, чтобы добыть эти самые доказательства. Иначе говоря, я должна поймать его за руку?

– Не обязательно доводить до крайности, – поморщился Паша. – Мне достаточно записи.

– Не поняла?

– Расколи его на признание.

– Теперь дошло, – кивнула я. – Если мой муж правдиво расскажет о том, как пытался меня убить, и я запишу его признание на диктофон…

– Это и будет являться основанием для возбуждения уголовного дела. Пару лет за решеткой охладят его пыл. А при удачном раскладе и больше может схлопотать. Если действительно являлся организатором покушения на твою жизнь. В общем, тащи из него все. И про Варламова, и про твою мать…

Я вздрогнула:

– Зачем?

– Тебе что, его жалко?

– Нет, но…

– Подумай о том, что он с тобой сделал.

– Я подумала, – моя улыбка была жалкой.

– И?..

– Я согласна.

– Хорошо, – кивнул Паша.

– Но я боюсь.

– Я буду рядом.

– Рядом – это где?

– Ну, скажем, в машине у твоего дома. Или в подъезде.

– Лучше стой под дверью.

– А ты, если что – кричи. Добудь эту запись, поняла?

– Да. Но…

– Что?

– Могу я сегодня остаться здесь? Я уже оплатила номер.

– Хорошо. А я пока подготовлю гарнитуру. Надо все сделать качественно. А главное, незаметно. Во сколько встречаемся?

– В два часа дня. У моего дома. Мне надо собраться с силами.

– Хорошо, – повторил Паша. – Но до завтра будь здесь. Никуда не уезжай, поняла?

– Куда же я поеду?

– Да кто тебя знает? Когда речь идет об Ариадне Петуховой, надо быть готовым ко всему, – пошутил он.

– Я никуда не пойду, – заверила я. – Надеюсь, что муж не станет обзванивать все гостиницы Москвы, чтобы отыскать свою неверную супругу.

– Иди ко мне, – позвал Паша. Как только я заговорила о неверности, выражение его лица изменилось. Глаза потемнели, губы сжались. Я подумала, что это не любовь, а месть. Он целовал меня с таким ожесточением, будто объявлял войну.

Мне даже захотелось убежать. Я почувствовала, что весь последний месяц летела в пропасть. И нет мне спасения…

Как только Паша ушел, я набрала номер мужа. Ответили мгновенно:

– Арина! Ну, наконец-то! Ты где?

– Не беспокойся, я в безопасности.

– Но все же?

– Я тебе не скажу, – я глупо хихикнула.

– Ты можешь объяснить, что случилось?

– Я все знаю, Сережа. Ты нигде не работаешь. С Нового года.

– Ах, это… – мне показалось, он вздохнул с облегчением. – Я сейчас тебе все объясню.