Анатолий Галкин - Принц на белом коне

Многие из них делали это впервые. Некоторые были близки к обмороку. Они впадали в панику, трепетали, дергались и ждали от него приказов. А он должен был изображать опытного Дон Жуана и обольстителя…

Тоже, конечно, любопытно, но постоянное напряжение давило и комкало удовольствие.

Ужин был действительно при свечах! И с шампанским – по бокалу, и не больше.

Аркаша совсем расслабился…

У него никогда не было жены, но тут он ощущал себя, как дома, как муж, которого долго ждала любимая…

Он был свободен!

Ирину он чувствовал, как свою половинку, а значит мог говорить о чем угодно. Никаких тайн и секретов.

– Ира, это не комплимент, но мне хорошо с тобой. Радостно и легко.

– И мне приятно. Но много больше, чем тебе – ведь я тебя люблю. И давно.

– Давно?.. Так не бывает! Тебе было тридцать, когда ты осталась одна. Тогда ты, наверно, была вообще красавица. Женихов – море!

– Да, претенденты были… И вот семь лет назад с одним из них я пошла в театр, где ты играл Гамлета… Увидела тебя, и влюбилась!

– Это сразу после Щуки. Я только пришел, а меня на подмену взяли… Так значит, что я действительно играл гениально?

– Нет, Аркадий, извини! Но играл ты паршиво! Как выскочка из школьной самодеятельности… Но было в тебе обаяние молодости, чистота, задор, страсть… Я же сказала, что влюбилась, а это невозможно объяснить. Это особый вид гипноза, это наваждение, это сон и приятные мечты.

– Гипноз? Но после него просыпаются. Из него выходят за пять минут.

– Это другие… А я уже семь лет никак не могу из него выйти. И не хочу выходить никогда… Пойдем скорей в душ. Я-то думала, что я сильная, а внутри всё трепещет. Потерпеть не могу…

Лев Сюткин уволился за несколько дней.

В милиции шла очередная перестройка, которая выражалась в сокращении кадров.

И, конечно, все сотрудники дружно и искренне обрадовались, когда подполковник подал рапорт об уходе. Для каждого это значило, что они, возможно, переживут эту реорганизацию.

Одним конкурентом стало меньше!..

И начальники обрадовались – лишняя правильная галочка в отчете об успехах реформы…

И кадровики обрадовались – не надо живых людей ломать через коленку и вышвыривать голыми на нищенскую пенсию…

И «Сильвер» был рад – после «трагической» гибели Игоря Миронова ему нужен был преданный человек без амбиций, но с милицейским опытом, с работающей головой, со связями в криминальной среде и в силовых органах.

Миронов не успел выплатить все деньги за коттедж. И формально этот особняк принадлежал Сереброву…

А теперь там поселилась семья Льва Львовича Сюткина, используя все, что осталось от прежнего хозяина – мебель, ковры, телевизоры, вилки-ложки и даже запас туалетной бумаги…

Очень удобно!

Первый разговор Сюткина в должности зама Сереброва по безопасности состоялся в кабинете шефа за день до той самой помолвки.

За день, до решительного часа «Икс».

По всем правилам именно Сюткин должен был готовить эту операцию! Но процесс уже пошел, и «Сильвер» не стал затаскивать новичка на последнюю ступеньку уходящего поезда…

Марк Ефимович решил вообще не посвящать бывшего подполковника в суть операции «Помолвка»…

Меньше знаешь – лучше спишь!

Они поговорили о бытовых вещах, об устройстве Сюткина на новом месте, о кабинете и сейфе Миронова, о конспирации вообще и о способах секретной срочной связи.

– Кстати, Марк, я сам хотел поговорить о том, как я умею хранить секреты.

– Интересный заход, Лёва! Говори.

– У вас шофером числится Иван Санько.

– Есть такой… Дальше!

– Странно, но полтора года назад его видели в городе Дубровске. Точно в тот день, когда погибла сестра Зелинского.

– Видели и видели!.. Может он за клюквой в Дубровск ездил?

– Может быть… А потом его несколько раз свидетели видели в Костроме, где покушались на Зелинского, а взорвали зама мэра города.

– Не темни Лев! Откуда знаешь?

– Эти бумажки не дошли до Чумакова, который вел дело по Зелинскому. Оберегая вас, Марк Ефимович, я эти документы перехватил, а капитану подсунул другие.

– И где сейчас эти бумажки?

– Бумажки – вот! Смотрите… Это ксерокопии. А документы лежат в надежном месте со всякими моими комментариями.

– А ты не так прост, Лев Львович! Значит, ты давно знал, что мой Санько – киллер? Знал и молчал… А теперь страхуешься?

– А вы как думали, Марк Ефимович?.. Работая у вас, я буду слишком много знать! И я не хочу, как Миронов… Вот он, вероятно, не страховался.