Анатолий Галкин - Принц на белом коне

– Даже и не знаю, Марк Ефимович! У тебя иногда такие шуточки – хоть стой, хоть падай!

– Не груби, Ваня!.. Так слушай внимательно. Недавно мне позвонил Горский и пригласил в ЗАГС.

– Вас!.. В ЗАГС?.. Зачем это?

– Ну, ты дурак! Одно слово – Иван!.. Он пригласил меня присутствовать при подаче заявлений. А потом в Баксовку на банкет… Понял, кто женится?

– Думаю, что адвокат и его девка из Костромы. У нее смешная кликуха – Свечка.

– Ты, Ванька, прав, но наполовину… Они женятся вместе! Сразу две пары – эти двое и мент с вдовой Зелинского.

– Кошмар!

– Именно!.. Тем более что сама свадьба через неделю!

– И опять банкет?

Серебров был в ярости. Он, очевидно, искал что-то твердое, на чем выместить свой гнев…

Взбешенный Марк просунул руку между оконных штор и с силой ударил по подоконнику!.. Кулак шлепнул по толстой деревянной доске буквально в сантиметре от дрожащего ботинка Аркадия Боброва.

Рука «Сильвера» исчезла быстрее, чем появилась. И артист немного успокоился – пока ему везло!

А хозяин продолжал инструктаж киллера.

– Не будет второго банкета!!! И свадьбы не будет!.. Адвокат проговорился, что они уже в ЗАГСе заказали машину. И обе пары поедут подавать заявление вместе.

– Какой ЗАГС?

– Наш, областной, который в Гузеево… Очень удобно, Ваня! До Баксовки двадцать километров. И половина дороги через лес… И там, за три версты до коттеджа есть спуск к речке и мостик… Вот его там удобно рвануть! Бах – и все концы в воду!.. Каждому своё!

– Нет, Ефимыч! Если тебе нужна полная ликвидация объектов, то надо рвать не мост, а машину… Я через девочек в ЗАГСе тихо узнаю, какую машину они заказали, а ночью перед выездом поработаю в их гараже… Пульт есть, магниты крепкие… Надо только взрывчатки добавить.

– Это, Иван, твой последний шанс!.. А детали – твое дело. Ты специалист – тебе и динамит в руки. Каждому своё!.. Половину денег дам сейчас, а остаток – после акции.

Аркаша услышал шаги двух человек. Они шли к письменному столу, а значит, что к сейфу…

Вот звякнул ключ в замке, пискнула сигнализация и скрипнула верхняя дверца старинного металлического шкафа.

Серебров всегда хвастался, что этим красивым надежным устройством пользовался какой-то банкир еще до броненосца «Потемкин».

«Сильвер» очень любил старинные вещи.

Через минуту хлопнула дверь кабинета, но свет не погас. Аркаша решил, что Иван Санько ушел, а Марк Ефимович остался…

Хорошо бы ненадолго!

Еще через минуту раздался звонок сотового телефона. Серебров быстро ответил. Он говорил оживленно, радостно и какой-то долей уважения.

– Здравствуйте, дорогой мой Артур!.. Вы где?.. Как в здании? Это невозможно! У меня охрана… Понимаю! Да, каждому своё!.. Сейчас я вас встречу… Так вы уже у двери? Заходите!

Аркаша услышал, как прошуршала дверь и, вероятно, кто-то зашел. Этот Артур не топал, как Иван. И говорил он тихо и четко.

– Какая работа?

– Простая… Я имею ввиду, что для вас – не так сложно. Но не всем это дано!

– Короче, «Сильвер»!

– Понял!.. Значит так! В эту субботу примерно в три часа дня вот тут взорвется машина… Или на самом мосту, или рядом. В двадцати метрах от него, в пятидесяти… В крайнем случае – в ста метрах.

Бобров кожей почувствовал, как две фигуры склонились над столом и изучают карту.

– Тут везде кусты, и вам, Артур, легко будет спрятаться… После взрыва вы подбегаете к машине и контролируете обстановку.

– В каком смысле?

– Смотрите на тела и производите три-четыре контрольных выстрела. Чтоб ни одной живой души!.. Делаете это и быстро уходите… Всё!

– Понятно… Сколько?

– Тридцать тысяч, Артур!

– Пятьдесят!

– Хорошо, брат… Пятьдесят тысяч долларов!

– Евро!

– Хорошо, Артур… Половина – сейчас, а половина…

– Все сейчас!

– Неуступчивый ты, Артур!.. Но, ладно. Договорились.

Опять заскрипел старинный сейф со львиными мордами наверху.

Потом Аркадий услышал шелест купюр – это киллер пересчитывал деньги за будущую работу.

– Порядок, «Сильвер». Всё будет сделано, как ты просишь – во взорванной машине не останется живым ни одного человека… Так?

– Именно так! Каждому своё!.. Пойдем, Артур, я провожу тебя через черный ход… У нас там есть в углу участка железная дверь, которая запирается с внутренней стороны на засов…

Когда они ушли, Аркаша понял, что смог бы так простоять еще три минуты… Максимум – пять!

Он попытался сесть на подоконник, но онемевшее тело не слушалось. Всё застыло, как на «Медном всаднике»… И только через минуту оттаяли и возродились к жизни пятки. Потом задрожали колени, потом ляжки.