Кен Бруен - Убийство жестянщиков

Вот так.

Недавно около Хидден Вэлли открылись два магазина – «Лидл» и «Аргос» и, разумеется, появились обязательные роскошные апартаменты. Я встретил соседа, катившего тележку, доверху забитую товарами из обоих магазинов. Я заметил:

– Всю зиму продержитесь.

– Если только шесть месяцев не буду есть.

Он взглянул на новые здания и сказал:

– Я наконец понял разницу между квартирами и апартаментами.

Вот это мне очень бы хотелось услышать, поэтому я сказал:

– Да?

– Конечно. Если корпорация дает вам усилье, то это квартира; если же вы жилье покупаете сами, то это апартаменты.

– Согласен.

– Хотите анекдот?

– Гм…

– Мужик заходит в библиотеку и спрашивает гамбургер и жареную картошку. Служащая говорит: «Это библиотека».

Я знал этот анекдот. Но в Ирландии категорически запрещается портить шутку. Он уже смеялся в предвкушении дальнейшего рассказа.

– И?

– Мужик шепчет: «Гамбургер и жареную картошку».

Вполне вероятно, он расскажет этот анекдот еще раз шесть, каждый раз получая ни с чем не сравнимое удовольствие. Одна из причин, почему я вернулся домой. Англичане рассказывают анекдоты грубо, извиняющимся тоном. И они получают удовольствие не от смеха, а от насмешки. Кики как-то спросила меня про ирландские анекдоты. Про любовь к ним англичан и про полное отсутствие анекдотов в самой Англии.

– Они смеются над тем, чего боятся. Мы же их не боимся.

Она удивилась и спросила:

– Англичане боятся ирландцев?

– И имеют на это все основания.

Я договорился встретиться с Киганом «У Гаравана», там слегка надраться, но не до полного улета. На нем был зеленый пиджак, свитер с острова Арран и твидовая кепка. Он спросил:

– Как я выгляжу?

– Классно.

– В смысле?

– «Плейбой Западного Мира».

– Я был на Арране.

– Никогда бы не догадался.

– Эй, приятель, две пинты черного.

Проорав эти слова, он сказал потише:

– Меня здесь знают.

– Не сомневаюсь.

Он сорвал с себя кепку и протянул мне:

– Прочти.

– Кепку?

– Там внутри послание.

В послании значилось: «Доброго здоровья всем, кто носит эту кепку».

Прибыло пиво, и мы занялись делом. Потом он сообщил:

– Я новое слово выучил.

– Собираешься со мной поделиться?

– Это shook.

– Полезное словцо.

– Так вот, Джек, ты выглядишь shook.

– Благодарю.

Я рассказал ему про лебедей. Он спросил:

– Сколько тебе платят?

– Двадцать фунтов.

– Что? Тебе платят поголовно?

– Я облажался, Киган.

– Ну… так исправься.

– Попытаюсь.

Он некоторое время молчал. Молчаливый Киган – опасный зверь. Я попросил:

– Не томи меня молчанием.

– Я придумал решение этой цыганской проблемы.

– Они тинкеры, не цыгане.

– Без разницы. Подставь его.

– Каким образом?

– Обычным. Достань какие-нибудь личные вещи жертв, подбрось в его дом, его ведь нет.

Я покачал головой. Он сказал:

– Да будет тебе, Джек, он же явное дерьмо, последняя сволочь. От таких надо избавляться.

– Нет, я не могу.

– Ты уверен, что был когда-то полицейским? Ладно, я сделаю это за тебя. Твой приятель, этот Трубочист, с удовольствием мне поможет.

– Не станет.

– Что?

– У него есть принципы.

Киган почти задохнулся от возмущения и заявил:

– Я еще одно слово выучил: bollocks. Как раз годится.

Закончив с третьей кружкой, он сообщил:

– Я подаюсь домой.

– Спать?

– Нет, в Лондон.

– Когда?

– Завтра утром.

– А…

– Там меня работа ждет. Я и так уже на неделю опоздал.

– Не уезжай.

– Это все, что у меня есть, Джек. Без работы я пропаду.

Я понимал, что он хочет сказать. Все эти последние годы я цеплялся за свое прошлое в качестве полицейского. Единственная существовавшая реальность, именно поэтому я и не расставался с шинелью. Как в песне: «Я тот, у кого нет ничего».

Он полез в карман своего пальто:

– Тебе кое-что понадобится для твоего представления с лебедями.

Положил мне на ладонь какую-то штуку. Я взглянул, и он попросил:

– Не здесь, положи себе в карман.

Я послушался и спросил:

– Что это, черт побери?

– Шоковый пистолет.

– Напоминает погонялку для скота.

– Тот же принцип, только много больше вольт.

– Разве они разрешены?

– Разумеется, нет, и это правильно.

Я понимал, что вряд ли он купил эту штуку в Голуэе, и сказал:

– Разумеется, ты не тащил его через таможню в аэропорту.

Он допил пиво, сурово взглянул на меня и заметил:

– Кто бы говорил. Парень, который протащил кокаин.