Юрий Михайлик - При странных обстоятельствах

— Да мало ли кто там может быть. Может, гость.

— Из милиции твои гость, вот откуда… И не один — много их там, судя по голосам. — Добродушное веселое лицо дяди Сережи сделалось твердым, глаза сузились, стати холодными и ясными.

Игорь встал. Надо было действовать и действовать быстро.

Он протянул руку, словно прощаясь.

— Ах, дядя Сережа, дядя Сережа, а еще друг и близкий родственник! — сказал Игорь и резким движением вывернул руку Сергея Палыча. Тот взвился со стула, и Игорь ударил его ребром ладони по шее, валя на пол. Быстро открыл ящик стола, вытащил деньги. Большое было искушение — взять ключи от сейфа, пошарить там на прощание, но времени уже не оставалось.

— Помогите! — хрипел на полу Сергей Палыч.

— Молчи, гнида, кончу тебя! — Игорь склонился над ним, и Сергей Палыч замолчал, как завороженный глядя на его руки. Игорь сунул деньги в карман брюк.

— Молчи! Не бойся, верну я тебе твои деньги.

— Уходи, — прохрипел с полу Сергей Палыч. — Уходи! Будешь гнить в тюрьме. И других за собой тянешь. Уходи быстро.

Игорь прошел коридорчик, остановился у входа в торговый зал, глянул коротко — вроде все спокойно. Пересек помещение, сбежал по ступенькам на площадь и увидел подкатившую машину.

— Свободен?

Шофер, худенький востроносенький мальчишечка, улыбнулся широко и сказал:

— Сядешь — буду занят.

Игорь хлопнул дверцей, усаживаясь рядом с шофером, бросил отрывисто:

— На вокзал, товарищ командир, быстро, с ветерочком.

— Быстро только кошки родят, — засмеялся водитель. Игорь повернулся к нему гневно и видел у самой своей груди ствол пистолета.

— Тихо, Ушков, — сказал востроносенький спокойно. — Сиди тихо, Гоша, ты уже приехал.

Двое мужчин подошли и стали возле машины, держа руки в карманах.

— Подведем итоги, — сказал полковник, заканчивая разбор. — А итоги работы малининской группы ой как серьезны. Все дело наших взломщиков, которые при ближайшем рассмотрении оказались дилетантами, неопытными и неумелыми, все это дело могло существовать, могло так долго оставаться безнаказанным только из-за халатности, равнодушия, грубейшего нарушения служебных обязанностей целого ряда работников. В том числе и наших, милицейских, работников. Начинать тут, конечно, надо с самого строительно-монтажного управления номер тридцать два, где длительное время бытовала атмосфера, по существу своему преступная. Преступная. Об этом свидетельствует целый ряд фактов, уже установленных ОБХСС. В этой атмосфере и родилась шайка Ушкова. Наши “дилетанты” решили, что должны “сплотиться”, предоставив для ограбления каждый по одному знакомому. Балясный… Козловский в Черданицах — священник на пенсии, отец Никодим. Уже тогда шайка должна была попасть в наше поле зрения, должна была оказаться у нас. Но преступная халатность автоинспекторов позволила ей уйти тогда: решили, что проще вернуть найденную машину владельцу, а не возиться с делом о вооруженном нападении на водителя.

И вот результат. Они должны были попасться на краже автогенного аппарата, но и тут нашелся чиновник, которому собственное спокойствие и благополучие важнее всего остального. В том числе даже чужой жизни.

И еще одно. В СМУ не фиксировалось присутствие и отсутствие людей на работе, что значительно затруднило ход следствия.

Полковник отложил карандаш, которым все это время постукивал по столу, и добавил:

— Все лица, нарушившие закон, будут привлечены к уголовной ответственности и в установленном порядке. Целый ряд руководителей понесет партийную ответственность. Так нам сказали в областном комитете. А вам, конечно, спасибо за работу. Награды раздавать не уполномочен, но кто что заслужил — получит. Никого не обойдем. У меня все. Свободны, товарищи.

Они выходили из кабинета медленно, шли, переговариваясь. Чумаков увидел, что Кравец шагает рядом с Малининым, догнал их.

— Ну теперь ты можешь сказать, Толя, почему ты с самого начала настаивал, что это дилетанты, новички, местные, наконец? Ну теперь можешь?

Кравец обернулся, увидел Чумакова, идущего рядом, и сказал хмуро:

— А что тут непонятного?

— Мне, например, ясно, — Чумаков подтолкнул Кравца. — Его Приморск так ошарашил, что он решил: все тут жулики и бандиты. И каждый может сейф взломать. Так, Толя?

— А вот совсем и не так, — буркнул по своему обыкновению Кравец. — Я как раз о другом думал. Я думал, что, когда я сюда только приехал, мне хотелось получить все сразу, все… и потом я подумал, а вдруг эти — тоже такие: все — и сразу?