Юрий Михайлик - При странных обстоятельствах

Ушкова осталась неподвижной.

— Да вот они, Павел Николаевич, — сказал Пронько.

— Ладно. Посмотрите там.

Пронько с дворничихой ушли, понятые стояли в коридорчике, участковый прислонился к притолоке двери.

— Паспорт ваш дайте, пожалуйста, — сказал Малинин. Женщина, не отрывая от него взгляда, открыла лежавшую на столике сумочку вынула и протянула Малинину паспорт. Тот перелистал его, положил в карман и сказал:

— Прошу предъявить имеющиеся в доме деньги, ценности, драгоценные украшения.

Женщина, все так же следя за ним взглядом, подошла к шкафу, открыла его, вынула из под кипы белья две сберегательные книжки и тоненькую пачку десятирублевок, протянула ее молча.

Малинин положил их на стол, пере листав книжки и пересчитав деньги

— Это — все?

— У нас — все, — равнодушно сказала женщина.

Она пересекла комнату, остановилась возле балкона, взяла сигарету из лежавшей на подоконнике пачки и неумело закурила.

— Я попрошу вас сесть, — сказан Малинин. Ему не нравилось ее пребывание возле балкона.

— Отстаньте от меня! — внезапно закричала женщина.

Участковый, поняв, прошел к балконной двери, и тогда она вдруг оборвала крик и вернулась к дивану. Села стряхнула пепел прямо на ковер. Малинин шагнул к ней, подал пепельницу. Она посмотрела на майора исподлобья:

— Вы тут не хозяйничайте. Пришли искать — ищите.

На утице хлопнула дверь автомобиля и участковый сказал:

— Левченко приехал.

Они вошли в квартиру вместе — румяный, оживленный следователь прокуратуры Аркадий Романович Левченко и перепачканный в пыли Пронько.

— Ну что у вас? — спросил Левченко протягивая руку Малинину.

— Да пока ничего, только начали, — ответит Павел Николаевич.

— Как же ничего? — бухнул с порога Пронько. — Все тамочки. Все прямо в чулане и стоит. И автоген, только тряпочкой накрытый, и баллон почти полный и чемоданчик со снаряжением. Интересный, между прочим, чемоданчик у них.

— Прошу спуститься с нами в чулан, — сказал Малинин. — А вы тут побудьте.

Участковый остался у дверей квартиры, а вся процессия спустилась по лестнице туда, где была настежь распахнута дверь подвала и горел свет. Ушкова шла между Малининым и Левченко молча.

В чулане Ушковых было чисто, только по углам заметна была паутина. Яркая лампочка освещала старый шкаф, за шкафом на каменном полу стоял чемоданчик.

— Что это? — спросил Малинин.

— Не знаю. Может, муж привез, Может, кто из соседей оставил, а может, вы подкинули. — Она смотрела в глаза Малинину прямо и твердо. За спиной раздалось возмущенное бормотание соседки.

— Откройте чемодан, — сказал Левченко. Ушкова не шелохнулась. Тогда Пронько щелкнул замками. В чемодане лежали какие-то тряпки, новенький стеклорез, банка с клеем, несколько катушек пластиковой клейкой ленты, моток шелкового шнура, длинная связка электродов и еще какая то массивная палка с набалдашником, обшитым желтым пенопластом.

— А веник где же? — спросил Малинин.

— А вот он. — Пронько достал тряпку, развернул, в ней был короткий широкий веник.

— Весь инструментарий, — сказал Левченко. — Автоген тоже, конечно, не ваш тоже соседский?

Ушкова молчала.

Он был небольшим, аппарат с кислородным баллоном. Вполне помещался в багажнике “Жигулей”. Вот почему они и сперли именно эту модель. Малинин снова накрыл агрегат тряпкой.

— Пошли наверх, — сказал Левченко. — Будем продолжать обыск. А тут опись нужна.

На лестнице Ушкова вдруг заволновалась, словно хотела вернуться, но Малинин и Пронько прочно подхватили ее под руки.

— Присядьте, — сказал ей следователь, входя в комнату.

Она снова села на диван.

— Еще раз прошу предъявить находящиеся в квартире деньги и ценности, — официально сказал Малинин.

— Ищите, — ответила она. — Найдете — все ваше будет.

— Найдем, — грустно сказал майор, он обернулся к Левченко: — Придется поискать.

Левченко обвел взглядом комнату:

— Да уж придется.

— Нет у нас никаких денег, — внезапно вмешалась Ушкова. — Вот двести семьдесят рублей. Вот две сберкнижки — моя и мужа. И это все!

— Сколько у них должно быть? — спросил Левченко.

— Если поделили, то тысяч тридцать. А если нет — восемьдесят четыре.

Малинин слышал как ахнула соседка.

— Серьезный тайник.

Левченко глянул на майора, весело подмигнул, и тогда Малинин спросил дворничиху:

— Здесь раньше печное отопление было?

— Да, да, но это давно, лет пятнадцать уже.