Юрий Михайлик - При странных обстоятельствах

— Собираются вместе, — сказал Малинин начальнику уголовного розыска. — Что это может означать?

— Чумаков! — Малинин был встревожен. — Будьте наготове.

В половине двенадцатого в квартиру Ушковых проследовал Колодяжный, семью минутами позже припарковал машину на тротуаре Степан Батицкий. По дороге к дому Ушковых он останавливался у магазина — покупал бутылку водки.

— Может просто погулять собрались? В свободный день. — Начальник уголовного розыска тоже нервничал.

— А что? Очень даже возможно, — сказал Малинин. На похудевшем его лице круто ходили желваки.

До часа дня никаких сообщений не поступало — никто из квартиры Ушковых не выходил, машина стояла, где поставили. Напряжение уже начало спадать, когда вновь послышался вызывной сигнал:

— Рубин, я — Рубин-2, они выходят. Все трое.

— Валера, бери Кравца и быстро в мою машину. Я поеду с Иваном Игнатьичем. Коля уже там, и Пронько там должен быть. Будьте на связи.

Чумаков хотел было сказать Малинину, что Кравец буквально пять минут до этого ушел из управления — обедать, что ли, отправился? Но вовремя вспомнил, что рядом стоит полковник — начальник отдела, и удержался. Как бы ни относился к Кравцу Чумаков, никогда еще он ни кого под начальственный гнев не подводил.

Перепрыгивая через три—четыре ступеньки Чумаков бросился вниз. У машины возился Владимир Федорович, шофер Валерий протянул руку: ключи. Владимир Федорович медлил, и тогда Чумаков просто забрал у него ключи, уселся и рванул с места. Он был у букинистического через три минуты. Выскочил, протолкался через каких-то людей у входа. Конечно, Кравец — у прилавка. Танечка доставала книги с верхней полки, стояла на лестнице. Чумаков рванул Кравца за плечо и устремился к выходу. Он уже в дверях услышал, что она зовет его:

— Валера!

Времени не оставалось вовсе. Чумаков прибавил ходу, в двух словах по пути объяснил Кравцу ситуацию. Тот так и не сказал ни слова. Они прибыли на место еще через шесть минут. Увидев их машину, сделал шаг из-за трансформаторной будки Пронько. Он был в штатском и с авоськой.

— Двое — Батицкий и Колодяжный — уехали машиной. Ушков сел в такси. За Ушковым поехал Коля. За теми двумя — пошла дежурная “Волга” Рубин-2. Вы — Рубин-3. Рубин-1 — это я, просто Рубин — майор. Валяйте за “Волгой”, им может понадобиться помощь.

Чумаков опомнился и включил приемопередаточное устройство. Монотонный голос вызывал:

— Рубин-3, Рубин-3, я — Пульт, ответьте Пульту.

— Я — Рубин-3, — отозвался Чумаков. — Слушаю вас.

— “Жигули” терракотового цвета первая модель, номер 26–76 ПРО, следует средней скоростью пятьдесят Киевское шоссе. Подтвердите прием.

— Все понял, — сказал Чумаков. — На связи.

Солнечный, зеленый, в цветных пятнах теней стелился вокруг Приморск, любимый город Валерия, самый лучший из всех городов, самый лучший потому, что солнце потому что он знает здесь каждую улочку, знает, как промчать без остановки, без светофоров — по малоезженым узеньким переулкам, чтобы вывернуть на трассу… И машина шла легко, послушно, и Кравец молчал позади, и Танечка окликнула его, окликнула, и никуда они не денутся, конечно, никуда.

Чумаков не заметил, что поет. А пел он неожиданное:

— Ты не плачь, Маруся, будешь ты моя…

Они вывернули на трассу сразу же после контрольно пропускного пункта.

— Пульт, я — Рубин-3! — радостно крикнул Валерий. — Вижу дежурку метрах в четырехстах впереди.

— Вас понял, Рубин-3. Я — Пульт. “Жигули” идут перед дежуркой за двести метров.

— На связи, Пульт. Выхожу вперед.

Киевская трасса была самой оживленной из дорог, связывавших Приморск со страной. Сплошняком шли по ней машины — легковые, грузовые, длинные автопоезда, белые рефрижераторы… Чумаков прибавил скорость, “притопил” и начал обходить свой ряд. Впереди на повороте дорожной развязки он увидел мелькнувшее пятно — догадался: те двое… Притормозил, пропуская встречную машину и снова выдвинулся из ряда, обгоняя попутчиков.

— Рубин 3, я — Пульт. Рубин-4 докладывает, что “Жигули” идут странно, похоже, что они теряют управление. Они теряют управление.

— Вас понял. Подхожу к ним.

В дежурной “Волге” Чумаков увидел сидевшего рядом с шофером Леню Компанийца, тот выразительно приложил палец к виску и покрутил им. Шедшая впереди — через два десятка машин — терракотовая действительно странно петляла по шоссе, то уходя на самую обочину, едва не сшибая белые столбики ограждения, то выруливая на встречную полосу, отворачивая от проносящихся грузовиков и автобусов. Она словно чудом уходила от опасности а потом опять дразнила ее, нарывалась.