Алекс Ровира - Последний ответ

Эксперт сказал, что если зверь подымается перед человеком на задние лапы, не нужно принимать это за сигнал агрессии. Это привычная для медведей поза, чтобы лучше видеть, слышать и обонять происходящее вокруг.

Сидя на большом камне, эксперт палкой указал на гигантский след в луже грязи и отметил, что медведи способны к непредсказуемому поведению. Любой человеческий жест, будь то даже проявление дружелюбия, они могут принять за угрозу.

Под конец эксперт напомнил, что мы имеем дело с животным потрясающей силы, способным переломить хребет корове или ударом лапы оторвать голову человеку.

После этой фразы я выключил телевизор и вспомнил зрелище, открывшееся моим глазам два часа назад в медвежьем рву. Вид тела Зутера, разодранного на куски, меня потряс, но затем я как будто отрешился от эмоций. А вот теперь вся эта сцена снова пронеслась передо мной, вплоть до спазмов в желудке. Мне пришлось выскочить из постели, чтобы проблеваться.

Я укрылся простынями, дрожа в холодном поту. Стоило мне закрыть глаза, как передо мной возник с иголочки одетый экскурсовод с трубкой в руке и улыбкой на губах. Потом медведь отрывал ему голову.

Йосимура. Якоб Зутер. Следующим мог стать я.

Меня разбудил осторожный стук в дверь. Я не сразу сообразил, где нахожусь. Засыпал я еще при свете дня, и вот, открыв глаза в потемках, долго не мог понять, что это — Цюрих, Берн или медвежий ров.

— Ты здесь?

Я узнал мягкий вкрадчивый голос Сары Брюне. После вечерней рвоты комнату наполняло едкое зловоние.

Я застыдился собственной нечистоты и ответил:

— Сейчас оденусь. Выйду через минуту.

— Я жду тебя внизу. Мне нужно тебе кое-что показать.

Я принял освежающий минутный душ, потом надел последнюю смену чистого белья. Если бы мне удавалось задерживаться в одном и том же городе хотя бы на сутки, я давно воспользовался бы услугами прачечной.

Через пять минут я уже спускался в гостиничный вестибюль. Сара в коротком белом платье дожидалась меня с коричневым конвертом в руке. Когда девушка, воздержавшись от комментариев, передала его мне, я заметил, что он ничем не отличался от того конверта с открыткой, с которого и началось все это безумие.

— Мне его только что передал носильщик. Говорит, доставлено было с курьером. Но любопытнее всего, что конверт адресован нам обоим.

Я поднес конверт к яркой лампе и отметил уже знакомый мне каллиграфический старомодный почерк. Действительно, таинственный отправитель проставил на письме сначала мое полное имя, а строчкой ниже вывел: «Сара Брюне».

Увидев два наших имени написанными рядом, я ощутил странную радость, хотя мне скорее полагалось проявить беспокойство. Кукловод этой игры в любой момент имел представление о том, где и с кем я нахожусь. Если именно этот человек устранил Йосимуру и экскурсовода, ему оставалось только выбрать подходящий момент и выдать мне пропуск в иной мир.

— Тебя не интересует содержание? — спросила Сара.

Я подозрительно взглянул на девушку, удивленный ее неожиданным желанием поделиться информацией.

То, что я обнаружил внутри конверта, поначалу меня сильно разочаровало. Там лежали двадцать погашенных марок, каждая ценой в пятьдесят итальянских лир. Все марки были одинаковые, на них изображалась Ева в раю — картина эпохи Возрождения, погашены во Флоренции.

Если в этом надо было отыскать какой-то след, то единственным ясным указанием представлялась отсылка к городу Медичи.

— А что, Эйнштейн бывал во Флоренции? — вырвалось у меня.

— Насколько я понимаю, да. В тысяча восемьсот девяносто пятом году его семейство обосновалось в Милане, чтобы заняться коммерцией. Альберт совершил много пеших путешествий по всей Северной Италии.

Я вернул Саре конверт с марками и задал новый вопрос:

— Означает ли это, что мы теперь должны перебраться во Флоренцию?

— Должны? — поморщилась Сара.

— Разумеется, каждый за свой счет, — добавил я не без иронии.

— Мне не доводилось слышать ни об одном доме в этом городе, где останавливался бы Эйнштейн, ни об одном месте, имеющем значение для его биографии.

— Из сказанного тобой я заключаю, что ты тоже штудируешь рукопись Йосимуры. Неужели его издатель настолько недоверчив, что дважды оплатил одну и ту же работу? Вероятно, он опасался, что один из нас не справится, может быть, возложил эту миссию на всех четверых, встретившихся тогда в Кадакесе.