Марина Серова: Музей восковых фигур

– Да, конечно. Все расходы я беру на себя.

Можно было и не скандалить.

– Что же мне сказать человеку, которому нужны ваши услуги?

– Вернусь, и поговорим…

На этот раз я купила билет в купейный вагон. Конечно, приятно, когда чистота бьет по глазам, как вспышка электросварки, но и цены бьют по карману. Несмотря на приличные доходы частного детектива, я не собиралась разбрасываться долларами направо и налево.

Сегодня они есть, а завтра – иди на паперть. Как говорится, от судьбы не жди поблажки – не сбежишь от каталажки. Нескладно, зато верно. На всякий случай нужно плюнуть, чтоб не накаркать.

Вагон номер тринадцать. Не слушайте тех, кто заявляет, что тринадцать – несчастливое число. Еще отец Андрей в те незабываемые дни, когда я занималась поисками Марика Гольдштейна, объяснил, что двенадцать апостолов плюс сам Христос – цифра вполне приемлемая и даже приносящая умиротворение. Он убедил меня, а я пытаюсь убедить вас. Проняло? Вот и хорошо. Если придется отойти от дел, подамся в проповедницы. Авось получится.

Место номер восемь. Верхняя полка, но ничего страшного. Нам ли, верхолазам, бояться Эйфелевой башни?!

Пока что я была единственной пассажиркой в купе, так что можно без помех заняться высшей математикой с мистическим уклоном.

Я достала из «дипломата» мешочек с костями и принялась разбрасывать их по скользкой поверхности столика с ловкостью сеятеля облигаций внутреннего займа, образ которого увековечили незабвенные Остап Бендер и Киса Воробьянинов.

Бросок:

10 + 20 + 27.

«Вас подстерегают опасности и окружают враги».

Этого только не хватало. Интересно, враги будут из числа попутчиков? Во всяком случае, спасибо. Буду настороже.

Едва я успела убрать кубики в мешочек, как дверь купе отлетела в сторону, и в проеме засияли лица троих молодых людей с длинными ногами, прическами а-ля Бельмондо и глазами опытных развратников.

Началось.

– Однако какая у нас попутчица! – воскликнул высокий парень, от которого за галактику несло одеколоном «Спартак». Он вошел первым, поэтому запахи остальных молодых ловеласов остались далеко позади. – Как вас зовут?

Я не торопилась отвечать. Пусть не думают, что Татьяна Александровна прямо-таки разомлела от их лоснящихся физиономий.

– Проходите и располагайтесь, – сказала я. – Если, конечно, билеты при вас.

Парень дернул головой, будто показывая своим видом: «Однако штучка!»

Он бросил на нижнее сиденье под номером пять свой чемоданчик из зеленой кожи, уселся сверху и уставился на меня.

Двое других также внесли свои вещи, словно это были элементы Янтарной комнаты, а мне пришлось подвинуться, чтобы освободить место законному владельцу.

– Так как же вас зовут? – настаивал первый.

– Действительно, – поддержал его парень с лицом, напоминавшим аудиокассету, – широкий овал, глаза с темными кругами, расположенные как бы на разных полюсах, сжатый рот, – нам с вами ехать в одном купе больше суток. Придется общаться.

Номер три ничего не сказал. Он приподнял крышку сиденья, предварительно согнав с него товарища, и затолкал в нишу багаж. Я обратила внимание на его правую руку с наколкой – «Слава».

– Если вам неудобно спать на верхней полке, – сказал он, – можем поменяться.

– Спасибо, – ответила я. – Меня вполне устраивает мое положение. Кстати, так уж и быть, скажу свое имя: Татьяна.

Попутчики доверительно сообщили, как их назвали при рождении в том порядке, в каком они появились перед моими очами: Игорь, Николай и «Слава».

– Вот и познакомились, – радостно заявил номер первый. – По этому поводу нужно выпить коньячку.

Бутылка «Арарата» с шестью звездочками вынырнула откуда-то из-под пиджака.

Я решила тут же расставить все знаки препинания в лекции по международному положению, вспомнив, о чем меня предупреждали кости.

– Сразу предупреждаю: с утра не пью, на предложения интимного характера не откликаюсь, на выпендривания отвечаю сразу и сильно.

Парни, надеявшиеся на веселую прогулку, заметно приуныли. Я даже пожалела, что выразилась в такой резкой форме, может, они и неплохие ребята, но старые друзья лучше новых троих. Я имею в виду моих двенадцатисторонних помощников.

Забравшись на свою верхнюю полку, я открыла первую страницу книги про некую Евгению Охотникову, этакого Джеймса Бонда в мини-юбке, и углубилась в ее приключения. В принципе мне все нравилось, кроме первой страницы, на которой описывалось, как Евгения стояла на ухе молодого человека и терзала его нервные окончания подошвой ботинка. Полная лажа.