Telly - Бог огня

— Это Митя рисовал, — пояснила она.

— Я догадался.

Портрет был исполнен в своеобразной эскизной манере: четко прописано только лицо, а все остальное — волосы, плечи, грудь, согнутая в локте рука —медленно таяло, впитываясь в фон, в муаровой ткани которого, если присмотреться, можно было различить зыбкие контуры крыльца.

— Это на даче?.. Что-то похожее я видел в компьютере. Еще тогда, когда просматривал каталоги на всякий случай.

— Я же тебе говорила, он очень много рисовал. — Бася присела на пуфик у зеркала, подперла щеку кулаком. — Это стало у него чем-то вроде рефлекса.

— Что именно?

— Он всегда держал под руками блокнот и, когда впадал в задумчивость, что-то набрасывал, почти бессознательно... Это многим людям свойственно — мне, например. Я часто ловлю себя на том, что за работой — когда сценарии читаю или пишу что-то — вечно рисую на полях. Рука сама выводит — просто по привычке. Так же и он. И даже у себя на работе, насколько я Знаю, он иногда делал эскизы: чей-то занятный жест, поворот лица, взгляд... В отличие от моих рожиц, это были нормальные портретные наброски. Многие он потом сканировал, как-то обрабатывал в компьютере. Ты же видел.

— Да. Там целая картинная галерея. Пошли, посмотрим еще разок.

Она последовала за Б. О. в кабинет. Он уже сидел перед монитором. Открыл перечень файлов, прогнал их сверху вниз.

— Что это за "вася"? — спросил он, вглядываясь в панель каталога. — Этих "васей" тут штук двадцать.

— Это я. Он часто меня рисовал.

— Понятно, — кивнул Б. О. и загрузил первый попавшийся файл sereg. На мониторе возник портрет узколицего человека с темными глубокими глазами — собственно, это был портрет глаз, остальные черты лица растворялись в зеленоватом фоне.

— Это Серегин. Его однокурсник. Они вместе начинали свое дело. Потом разбежались в разные стороны.

Б. О. ткнул курсором в очередной файл. На этот раз под стрелку курсора попало имя "gelf".

Миниатюрное женское лицо.

— Это же Сонька Гельфанд! Моя коллега. Маленькая такая женщина, на ребенка похожа. Да ты ее, кажется, видел у нас в мастерской.

— Было такое дело, — сказал Б. О., закрывая файл. — У твоего мужа был точный глаз. — Он запрокинул голову и какое-то время, не мигая, смотрел в потолок. — Так выходит, он именовал файлы по фамилиям персонажей?

Они молча посмотрели друг на друга.

— Вот именно, — кивнул Б. О. — Ну-ка, где тут у нас заветная буковка "F"? Вот он, зараза.

Курсорная стрелка упиралась в имя "filon".

— Покажи-ка этого парня, — попросила Бася.

Б. О. загрузил файл, на мониторе появилось лицо белокурого человека лет тридцати пяти, красивое, но в этом лице неуловимо, с изнанки, что ли, читалось что-то порочное... Да, вот в этих с излишней тщательностью прорисованных бровях, пушистых ресницах, в линии изогнутого мимолетным капризом рта. Иллюстрация была выполнена в типичной для автора манере — лицо как бы выплывало Из мягких пастельных тонов фона, в котором преобладал нежно-голубой цвет. На заднем плане смутно угадывался некий барьер, над которым, повиснув в воздухе, парили бутылки.

— Сцена в баре в голубых тонах, — заметил Б. О.

Бася, нахмурившись и сосредоточенно покусывая губу, о чем-то размышляла.

— Знаешь, — в конце концов произнесла она, — я помню, как-то раз Митька пришел домой в жутком настроении, просто свирепый.... Чертыхался, плевался... — Она умолкла и присмотрелась к лицу на мониторе. — Да! Конечно! Тут же ринулся в ванну, долго плескался, потом дернул с ходу пару рюмок. И рассказал, что было у него какое-то чисто деловое свидание, то ли в ресторане, то ли в баре, а оказалось, что это бар для педиков...

— Ну, если господин Филонов педик, то это его трудности. — Широко раскинув руки, Б. О. потянулся. — Впрочем, теперь, похоже, и наши тоже.

Он встал, прошел к рабочему столу, уселся в кресло, подвинул к себе круглое настольное зеркальце в серебряной оправе и на малахитовой подставке, округлил губы, картинно приподнял бровь, кокетливо повел плечом и, заметно возвысив тембр голоса, обратился к своему отражению:

— Хо-хо?

Полюбовавшись собой — в ходе этого любования Б. О. делал слащавые ужимки, — испустил глубокий вздох, отрицательно мотнул головой и хрипло проговорил:

— Нет. Не годится. Маловато будет, однако... Бася, у тебя как обстоят дела с искусством макияжа?

— Чего-о-о? — подозрительно протянула она.

— Ну, там брови подвести, ресницы подкрасить. Губы опять же. Нос напудрить...

— Кому?