Реймонд Хаури - Последний тамплиер

— Что вы здесь делаете?

Рейли бросал взгляды то на вертолет, то вокруг. Затихающий ветер от пропеллера раздул ветровку, и Рейли успел увидеть под ней кобуру с пистолетом «глок». А в кабине он различил снайперскую винтовку, лежавшую у ног человека, закуривавшего сигарету со скучающим видом утомленного туристами экскурсовода. Еще двое в солдатской форме турецкой армии сидели напротив.

При виде монсеньора самые противоречивые предположения пронеслись у агента в голове. Рейли кивнул на вертолет.

— Это что такое? Что за чертовщина?

Де Анжелис невозмутимо стоял перед ним. Когда он снял очки, Рейли заметил, что взгляд у него стал другим. В нем уже не было смиренной доброты, с какой держался священник в Нью-Йорке. Видимо, дымчатые очки, которые он носил тогда, скрывали угрозу, которую теперь явственно излучал этот человек.

— Успокойтесь.

— Вы мне говорите успокоиться! — взорвался Рейли. — Да я глазам не верю. Вы, черт возьми, чуть не перебили нас всех! Кто вы такой и какого беса занялись стрельбой? Там остались трупы…

— Меня это не интересует, — резко оборвал его де Анжелис. — Венса надо было остановить. Любой ценой. Его люди были вооружены, их следовало убрать.

Рейли не верил своим ушам.

— А с ним вы как намерены поступить? — огрызнулся он. — Сожжете на костре? Вы что, заблудились во времени? Время инквизиции прошло, падре. Если вас можно так называть.

Он ткнул пальцем в снайперскую винтовку у ног Планкетта.

— Что, в Ватикане теперь такая мода?

Де Анжелис и глазом не моргнул.

— Я получаю инструкции не из Ватикана.

Рейли окинул взглядом армейский вертолет, солдат в нем и штатского со снайперской винтовкой. Ему был уже знаком этот холодный бесстрастный почерк. События, начавшиеся с налета на Метрополитен, промелькнули в памяти и сложились в новую картину.

— Лэнгли, — бросил он, качая головой. — Внедренный агент, так, что ли? Все это дело…

Голос у него сорвался, но спустя мгновение он уверенно продолжал:

— Уолдрон, Петрович. Всадники посреди Нью-Йорка. Это все ваша работа, верно?

Он вдруг шагнул вперед, толчком отбросил де Анжелиса и попытался схватить его за горло:

— Это вы…

Он не успел закончить. Монсеньор среагировал молниеносно, одной рукой отбив руки Рейли, а другой схватив его за локоть и выкрутив руку назад одним плавным движением. Рейли сморщился от боли и упал на колени.

— У меня нет времени, — жестко проговорил он, еще секунду продержал Рейли в таком положении и резко бросил наземь.

Тот выплюнул набившуюся в рот землю. В плече пульсировала боль. Монсеньор стоял рядом с лежащим агентом.

— Где они? Что здесь произошло?

Рейли медленно поднимался на ноги. Заметив насмешливую улыбку человека в вертолете, он почувствовал, что его захлестывает ярость. Если поначалу он сомневался, участвовал ли монсеньор в нью-йоркских убийствах лично, то эта небольшая демонстрация силы и навыков быстро развеяла все сомнения. Теперь он знал: эти руки умеют убивать.

Он тщательно отряхнулся от пыли и только потом взглянул на де Анжелиса.

— Так что вы, собственно, такое? — с горечью спросил он. — Служитель Божий, который выучился стрелять, или стрелок, обретший Бога?

Де Анжелис остался невозмутим.

— Я не считал вас циником.

— А я не считал вас убийцей.

Де Анжелис вздохнул, видимо, обдумывая ответ. Затем бесстрастным тоном сказал:

— Я должен вас успокоить. Мы на одной стороне.

— А на озере что это было? Дружеский салют?

Де Анжелис холодно и презрительно разглядывал Рейли.

— В этой войне, — равнодушно сообщил он, — допустимы любые жертвы.

Он помолчал, ожидая, пока значение его слов полностью дойдет до собеседника.

— Вам следует кое-что понять. Мы ведем войну. Мы ведем ее уже тысячу лет. Все эти разговоры о «столкновении цивилизаций»… Это не просто теоретическая болтовня высоколобых бостонских интеллектуалов. Это реальная угроза, которая нарастает с каждой минутой. И нравится вам это или нет, религия — феноменальное оружие, даже в наши дни. Она способна проникать в сердца людей и заставлять их совершать невообразимое.

— Например, убивать подозреваемых в больничной палате?

Де Анжелис пропустил его выпад мимо ушей.

— Двадцать лет назад коммунизм распространялся подобно раковой опухоли. Как, по-вашему, мы выиграли холодную войну? Что, вы думаете, сокрушило коммунизм? Стратегические ракеты, рейгановские «звездные войны»? Потрясающая некомпетентность советского правительства? Отчасти. Но знаете, кому мы на самом деле обязаны победой? Папе. Папа-поляк, объединив свою паству, заставил их голыми руками разнести эти стены. То же самое проделал Хомейни, обратившись с речью из своего парижского изгнания, воспламенив жаждущее духовной пищи население в тысячах миль от Парижа, вдохновив их на восстание и свержение шаха. Какую мы сделали ошибку, допустив это… Посмотрите, к чему это привело. А теперь и Бен Ладен…