Алистер Маклин: Остров Медвежий

Достав из гнезда одну из полдюжины бутылок, я принялся изучать ее при свете лампы над столом для прокладки и сразу проникся к Смиту еще большим почтением. Находясь на широте семьдесят градусов на борту допотопного, хотя и модернизированного траулера, на дорогие сорта виски не рассчитываешь.

- А что вы называете чрезвычайными обстоятельствами? - поинтересовался я.

- Желание утолить жажду.

Плеснув из бутылки с этикеткой "Отар-Дюпюи" виски в стакан, я протянул его Смиту. Тот покачал головой и стал наблюдать за мной. Пригубив содержимое, я уважительно опустил стакан.

- Расходовать такое добро на утоление жажды - преступление. Не думаю, что капитан будет в восторге, увидев, как я расправляюсь с его личными запасами.

- Капитан Имри - человек твердых правил. Одно из них состоит в том, что от двадцати ноль-ноль до восьми утра он никогда не появляется на мостике.

Ходовую вахту в этот промежуток мы несем поочередно с Окли, судовым боцманом. Поверьте, так лучше для общей безопасности. Что привело вас на мостик помимо тяги к спиртному, мистер Марлоу?

- Служебный долг. Выясняю погодные условия, прежде чем приступить к медицинскому осмотру крепостных мистера Джеррана. Он опасается, что, если будем следовать прежним курсом, его невольники отбросят копыта.

Погодные условия, как я заметил, значительно ухудшились. Хотя на мостике качка ощущается сильнее, чем внизу.

- Что касается погоды, синоптики не обещают ничего радостного. Там, куда мы направляемся, - зачем-то прибавил Смит, - метеостанций не так уж много.

- А вы сами как думаете?

- Улучшения погоды не предвидится. - Тема, видно, не очень интересовала штурмана, и он с улыбкой прибавил:

- Светский разговор поддерживать я не умею, да и зачем это нужно, если под рукой виски столь отменного качества.

Отдохните часок, а потом доложите мистеру Джеррану, что все его крепостные, как вы их называете, отплясывают на корме кадриль.

- Подозреваю, что мистер Джерран - человек очень недоверчивый. Однако если позволите...

- Угощайтесь.

Снова наполнив стакан, я убрал бутылку.

- Вы флотский врач, док? - поинтересовался мой собеседник.

- Бывший.

- А теперь сюда загремели?

- Позорнейшая страница моей биографии. Вы не находите?

- Попали в точку. - Он сверкнул белизной зубов. - По профессиональной непригодности списали? Или напились на дежурстве?

- Причина гораздо прозаичнее. Неподчинение начальству.

- У меня такая же история. - Помолчав, Смит поинтересовался:

- Этот ваш мистер Джерран, у него все дома?

- Так утверждают врачи, нанятые страховой компанией.

- Я не об этом.

- Неужели вы рассчитываете, что я стану дурно отзываться о своем работодателе? Снова белозубая улыбка.

- Можно ответить и так. Но вы не находите, что у этого олуха сдвиг по фазе? Или это обидное определение?

- Только по мнению психиатров. Я не с ними беседую. "Сдвиг по фазе" для меня вполне приемлемый термин. Однако хочу напомнить, что у мистера Джеррана превосходная репутация.

- Как у сдвинутого по фазе?

- Ив этом плане тоже. А еще как у постановщика и кинорежиссера.

- Какой же нормальный постановщик повез бы съемочную группу на остров Медвежий в преддверии зимы?

- Мистеру Джеррану нужна подлинность.

- Мистеру Джеррану нужна консультация у психиатра. Неужели он не представляет, каково там в такое время года?

- Ко всему он мечтатель.

- В Баренцевом море мечтателям делать нечего.

И как только американцам удалось высадить человека на Луну?

- Наш друг Отто не американец. Он выходец из Центральной Европы. Если вам потребуются мечтатели, ищите их в верховьях Дуная.

- Далеконько он забрался от берегов голубого Дуная!

- Отто пришлось уезжать в большой спешке. В то время, за год до начала войны, многим приходилось уезжать подобным же образом. Попал в Америку куда же еще, потом пробился в Голливуд. Говорите про Отто все что угодно, но нужно отдать ему должное: он оставил в Вене процветающую киностудию, а в Калифорнию приехал только в том, что было на нем.

- А это немало.

- Тогда он был иным. Я видел фотографии. Конечно, не стройный, как березка, но килограммов на сорок меньше. Во всяком случае, всего за несколько лет, переключившись своевременно с антинацизма на антикоммунизм, Отто добился огромных успехов в создании ура-патриотических фильмов. Критики были в отчаянии, а зрители вне себя от восторга. В середине пятидесятых годов, когда он почуял, что его голливудской карьере грозит крах, преданность новой родине вместе с банковскими вкладами испарилась и Отто перебрался в Лондон. Там он создал несколько авангардистских картин, приведших критиков в состояние экстаза, зрителей в уныние, а самого Отто в число банкротов.