Александра Маринина - Фантом памяти

Едва войдя в дом, я немедленно залез в аптечку, о которой ни разу не вспомнил, пока находился в деревне, выпил лекарство, принял душ и прилег на кровать поверх покрывала. Кажется, давление подскочило. Жарко, душно. И левая рука так знакомо немеет... Я устал. Я ужасно устал. Надо выключиться и поспать, мне нужен отдых, длительный и полноценный отдых.

Этот отдых почему-то представился мне в виде глубокого прохладного ночного озера. Я мысленно зажмурился и нырнул в его темные манящие воды, мгновенно остудившие мое горящее тело. Мне стало так хорошо и спокойно! Я заснул, и последней мыслью моей было: "Я абсолютно счастлив".

Не знаю, сколько я проспал, но проснулся я с ощущением необыкновенной, доселе никогда не испытываемой легкости и радости. Направился в кухню, чтобы выпить чаю, нажал кнопку на электрическом чайнике и вышел на крыльцо с намерением забрать почту из ящика. Несколько писем и ворох газет, накопившихся за время моего отсутствия. Я приготовил себе чай с шиповником и уселся за столом с намерением просмотреть прессу.

Но что это? Моя фотография. Почему-то в черной рамке. Некролог... Я умер.

Я умер. Меня больше нет.

Так вот оно что... Теперь все встало на свои места. Все мгновенно стало ясным, четким и логичным. Мария - это Жизнь. Старая, мудрая, бесконечная, любящая и благодарная, умеющая радоваться всему живому. Полная сил и энергии. Анна - Смерть. Холодная, одинокая, не имеющая права на любовь. Ее дети - это ее орудия. Грустная и подавленная Лаки - смерть в результате самоубийства, агрессивный Буллит - смерть от чужого насилия, Акси - несчастный случай, Эспера - болезнь. Меня провожала Эспера...

Спасибо тебе, господи, за то, что ты послал мне легкую смерть, что я не мучился, не страдал. Спасибо тебе за то, что в последний миг своей жизни я испытал ощущение абсолютного счастья и покоя. Теперь я знал, что именно я сделал в деревне, какое дело завершил. Я научился любить и благодарить Жизнь и подружился со Смертью. Я перестал сторониться Анны и в то же время перестал испытывать странную, необъяснимую тягу к ней. Я больше не испытывал к ней ни страха, ни вожделения. Я принял Анну-Смерть такой, какая она есть, я проникся искренним теплом и расположением к ней, я сидел с ней и с Марией за одним столом, разговаривал с ними, смеялся и был счастлив. Я сделал самое главное: сбалансировал свои отношения с Жизнью и Смертью, с Марией и Анной, принял их обеих и полюбил, и за это мне была послана легкая, быстрая и счастливая кончина.

Вот почему меня мучили сомнения, когда я шел к Анне и Марии прощаться. Разве можно окончательно прощаться с Жизнью? Мария делает все, что в ее силах, чтобы оставить тебя на этом свете, а ты, неблагодарный, собираешься сказать ей: "Хватит, отстань, уйди, я не хочу тебя больше видеть!" И разве можно навсегда прощаться со Смертью? Она сама знает, когда назначено ваше следующее свидание, и придет на него независимо от твоих планов и желаний. Ты не можешь сказать ей "прощай", не в твоей воле уйти от нее и больше не возвращаться, ты можешь только произнести: "Я с благодарностью жду тебя и готов к встрече, когда бы ты ни пришла". Вот почему я испытал облегчение и чувство "правильности", когда свернул с пути, ведущего к дому Анны и Марии, и отправился вслед за Эсперой в поселок.

Теперь все правильно. Теперь все сходится.

Спасибо тебе, Мария. Спасибо тебе, Эспера. Спасибо тебе, Анна. Я всех вас люблю и всем вам благодарен.

Этот день оказался таким длинным! Весь вечер и часть ночи Елена просидела за моим компьютером, изучая записанные в него материалы о всевозможных нарушениях и преступлениях, совершаемых работниками МВД от самых низших до самых высоких чинов, а я устроился рядом и от руки в блокноте дописывал последние эпизоды книги.

- Не нравится мне все это, - наконец сказала она, выключив ноутбук.

- Что именно? - уточнил я. - То, что в твоей любимой ментовке развелось такое количество дряни?

- Не в этом дело. Про дрянь я уже давно знаю, меня этим не удивишь. С самими материалами что-то не так. Не знаю что, просто ощущение такое. Наверное, я устала. Надо поспать, пусть голова отдохнет. Будем надеяться, что к утру прояснится. Ты голоден?

- Очень, - я виновато улыбнулся. - Но мне еще чуть-чуть осталось, не хочется бросать...

- Доделывай, а я пока что-нибудь приготовлю, поедим и будем укладываться. Уже третий час ночи.

Засыпал я, крепко обхватив Елену обеими руками и прижимая ее к себе, как ребенок - любимую игрушку.