Александра Маринина - Фантом памяти

Я спустился в ресторан, позавтракал, предупредил портье, чтобы приготовили мой счет, пока я соберу вещи. Но внезапно передумал подниматься в номер. Какие такие у меня вещи? Я же попал сюда, заблудившись, у меня с собой был только бумажник с документами, кредитными картами и наличными деньгами, так он и сейчас при мне, в кармане куртки, а туалетные принадлежности я покупал прямо здесь. Не тащить же их с собой в поселок, у меня там все есть.

Портье не выказал ни малейшего удивления тем, что я уезжаю без вещей, взял мою кредитку, через минуту протянул мне чек, который я подписал. Ну вот и все. Теперь пойду попрощаюсь со своими приятельницами и попрошу, чтобы кто-нибудь из детей Марии показал мне короткую дорогу в поселок. Помнится, Лаки при первой нашей встрече говорила, что по короткой дороге можно добраться до поселка чуть ли не за четверть часа.

Выйдя из гостиницы, я пошел по хорошо знакомым улицам к дому Анны и Марии, смутно ощущая в душе какие-то сомнения. Что-то я делаю не так. Или не туда иду, или не с теми мыслями, или не с тем настроением... Но ведь я иду всего лишь попрощаться перед отъездом, как и положено среди воспитанных людей, особенно если они хорошо друг к другу относятся. Почему же ноги буквально отказываются идти в том направлении? Ничего не понимаю!

- Здравствуйте, - послышался у меня за спиной негромкий, но такой знакомый голосок. Я обернулся и увидел Эсперу.

- Эспера? - удивленно воскликнул я. - Что ты здесь делаешь? Ты же почти никогда не гуляешь, все время сидишь или дома, или у Марии.

- Вы сегодня уезжаете, и я подумала, что надо показать вам дорогу, - девочка смотрела на меня приветливо и ласково. - А то вы опять в лесу заблудитесь.

Ну и скорость распространения информации в этой деревне! Еще и получаса не прошло с того момента, как я сказал, что уезжаю, и попросил подготовить счет, а дочь Анны уже узнала об этом и даже вышла мне навстречу. Судя по тому, что она подошла ко мне сзади, а не со стороны улицы, на которой стоит ее дом, Эспера добиралась каким-то сокращенным путем, вероятно, через проулки и чужие сады. Спасибо Анне, она послала дочь, чтобы та показала мне дорогу. Ей ведь и в голову не пришло, что я собираюсь зайти попрощаться. Думала, наверное, что я так и исчезну, не сказав ни ей, ни Марии доброго слова перед отъездом. Да, пожалуй, теплым отношением к себе Анна не избалована. Но почему именно Эсперу она прислала? Слабенькую и больную девочку, а не грустную, но вполне здоровую Лаки и тем более не энергичных, подвижных сыновей, Буллита или Акси?

- Тебя мама послала меня проводить? - спросил я Эсперу.

- Нет, я сама пришла.

- А как ты узнала, что я уезжаю?

- Это все знают.

Странно, но я уже не удивился. Впрочем, как я уже говорил, удивление местным порядкам перестало меня посещать.

- Но почему, если все знают, что я уезжаю, пришла именно ты? - не отставал я. - Ты ведь так плохо себя чувствуешь, ты болеешь.

- Я должна, - непонятно ответила Эспера. - Так велит моя душа. Пойдемте, нам вон в ту сторону.

Я послушно двинулся за ней следом, испытывая облегчение и покой. Сомнения перестали меня терзать, и появилось ощущение, что вот теперь я все делаю правильно.

Мы шли совсем недолго, минут десять, наверное, и я краешком сознания отметил, что почему-то ни разу сам не вышел на эту дорогу, хотя она и не бог весть как далеко пролегает от моих обычных ежедневных прогулочных маршрутов. Ну что ж, деревня есть деревня, в ней много такого, чего я не понимаю и теперь уже не стремлюсь понять, просто принимаю так, как оно есть.

- Поселок вон там, - Эспера остановилась и махнула рукой. - Уже совсем близко, вы не заблудитесь. Идите все время прямо. Я дальше не пойду. Мне пора возвращаться домой.

- Спасибо тебе, Эспера, - тепло проговорил я. - До свидания.

- До свидания.

Я хотел было попросить ее передать привет матери и Марии, но слова застряли у меня даже не в горле, а где-то в груди.

- Можно, я поцелую тебя на прощание?

- Конечно.

Она подставила чистый высокий лобик, я наклонился и прижался к нему губами. Я хотел сказать, что еще вернусь и мы обязательно снова увидимся, но и эти слова отчего-то растаяли, едва родившись в сознании. Меня переполняли одновременно благодарность и покой, мне хотелось как-то сказать об этом Эспере и попросить непременно передать мои слова Анне и ее соседке, но в то же время я откуда-то знал, что говорить не нужно. Нельзя. Нужно просто чувствовать.

Пройдя пару десятков шагов, я увидел впереди знакомые очертания домов и купола местной церкви. Поселок оказался даже ближе, чем я предполагал. Пока я добрел до своего дома, я изрядно устал, сердце колотилось в горле, по спине и груди струился пот. Что же это такое? Там, в деревне, я часами ходил пешком и нисколечко не уставал, напротив, чувствовал себя с каждым днем все лучше и лучше. А здесь... Черт знает что! То ли воздух здесь другой, более задымленный, и легким не хватает кислорода, то ли и в самом деле в деревне своя особая аура, при которой и дышится легче, и спится крепче, и настроение поднимается.