Буало-Нарсежак: Инженер слишком любил цифры

— Марей, — произнес он, быстро протягивая руку.

Увидев труп, он на секунду замер. А директор уже пустился в объяснения.

— Простите, — прервал его комиссар, — здесь ни к чему не притрагивались?

— Только к телефону.

Марей наклонился над убитым, перевернул его на спину. Рука Сорбье безвольно упала на ковер, другой он все еще прижимал небольшую кровоточащую рану на животе.

— Бедняга Сорбье! — произнес Марей. — Насколько мне известно, это самое страшное ранение. К счастью, он недолго мучился.

Он выпрямился, вытирая покрытую капельками пота лысину.

— Итак… Мне говорили о неком фантастическом исчезновении. Что произошло?… Вы не возражаете?

Он достал из кармана пачку «голуаз» и уселся на краешек письменного стола Бельяра, небрежно покачивая ногой, и сразу же словно что-то изменилось в атмосфере, царившей в комнате. Появилась какая-то надежда, словно у постели больного, когда пришел, наконец, врач и можно переложить ответственность на его плечи.

— Все очень просто… — начал Оберте.

Марей слушал, а глаза его тем временем изучали комнату. Иногда он сплевывал крошки табака, приговаривая: «Понимаю… Понимаю…» Когда же директор кончил свой рассказ, он разразился беззвучным смехом, от которого сотрясались его плечи.

— Что за детские сказки!

— Но простите… — попробовал возразить озадаченный Оберте.

— Знаете ли, — прервал его Марей, — я вышел из этого возраста.

Марей не стал уточнять свою мысль, но было ясно, что такими штучками с толку его не собьешь.

— Подведем итоги, — сказал он. — Убийца проник сюда во время обеденного перерыва… Сейчас проверим… Без десяти минут два он здесь, Леживр, который находится во дворе, закрывает ему путь к отступлению. Он убивает Сорбье. В это время подоспели мой друг Бельяр и мсье Ренардо. Здесь никого уже нет, а цилиндр весом в двадцать килограммов исчез… Вопрос: каким путем удалось скрыться убийце?

— Именно так, — подтвердил Оберте.

— Это-то меня и беспокоит, — заметил Марей. — Потому что раз задача, поставленная таким образом, практически неразрешима, очень может быть, что она неправильно поставлена.

— Уверяю тебя, — вмешался Бельяр.

— Минуточку, мой дорогой Роже, — прервал его комиссар. — У нас еще будет время решить эту задачу. Но, прежде всего, необходимо установить факты. Могу я расположиться в соседнем кабинете?

Он указал на кабинет Сорбье.

— Прошу вас, — сказал Оберте. — Я отдам необходимые распоряжения. Чувствуйте себя, как дома.

— Благодарю вас.

— На всякий случай я приказал обыскать завод. В настоящий момент охрана патрулирует во всех зданиях. В самое ближайшее время от них поступят донесения…

— Превосходно.

И на лице директора, словно у примерного ученика, промелькнула довольная улыбка. Марей бросил сигарету в пустую корзинку для бумаг и снова подошел к убитому.

— Каждого свидетеля я допрошу в отдельности. А мои люди тем временем займутся телом, отпечатками пальцев… в общем, обычная процедура! Я был бы счастлив, если бы вы, господин директор, остались здесь. А ты, Роже, сходи, пожалуйста, за Леживром, а потом подожди внизу, хорошо?

Отдавая свои распоряжения властным тоном, он смягчал его улыбкой. Бельяр метнул в сторону Оберте взгляд, означавший: «Ага! Что я вам говорил? С ним дело пойдет!»

Перед тем как выйти из комнаты, он показал комиссару гильзу.

— Мы нашли ее у картотеки.

И быстрыми шагами удалился.

— Калибр 6.35, — определил Марей.

Он положил гильзу в карман и остановился возле убитого.

— Печально! — прошептал он. — Пожалуй, это самый умный человек, которого мне довелось знать… И такой добрый, несмотря на то, что внешне, казалось, весь ушел в свои цифры.

— Знаю, — проговорил Оберте.

— Я не был с ним близок, — продолжал Марей, — но я восхищался им. Я встречался с ним у друзей, страстных любителей бриджа. Стоит ли говорить, что он всех нас обыгрывал, даже такого аса, как Бельяр.

Марей опустился на одно колено и с неожиданной нежностью коснулся пальцами век покойного, закрыл их, потом, словно дав Сорбье какое-то обещание, сжал его плечо.

— Я сразу же решил, что здесь замешан шпион, — сказал Оберте.

— Да… Конечно.

Ясно было, что Марей думает о чем-то другом. Он изучал карманы Сорбье, бросая на ковер рядом с собой мелкие монеты, зажигалку, автобусные билеты, начатую пачку «житан», носовой платок, ручку. Он открыл бумажник. Там было двести десять франков, водительские права с техталоном и налоговой квитанцией и фотография.