Софья Ролдугина - Искусство и Кофе

Что тут было « самого собой разумеющегося», я не поняла, но уточнять не стала, чтобы не выглядеть трусихой.

А мисс Дюмон не заметила моего замешательства, всерьез увлекшись рассказом. Похоже, что внимательных и сочувствующих слушателей у этой странной истории всегда было слишком мало…

— … Он сначала удивился и ничего не ответил. Тогда я спросила его: «Вы, наверное, тоже пришли, чтобы принести ему цветов, да?», и тогда он смягчился и признался, что действительно хотел навестить могилу Нингена. Он называл его еще так странно — Ноэль, — нахмурилась мисс Дюмон, и сердце у меня кольнуло болью мистического узнавания. Имя было смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, где могла его слышать. — Мы разговорились. Я сказала, что боюсь собак, и он ответил, что они тоже его не любят — начинают лаять и скулить, как только его увидят, а потом разбегаются. Помнится, я тогда немного рассердилась — на что ему жаловаться! И сказала, что лучше б эти отвратительные твари тоже меня боялись. Он засмеялся, а потом вдруг заявил, что я ему понравилась, и отдал мне этот свисток. И пока я разглядывала подарок и думала, как бы вежливо отказаться, незнакомец ушел, — с легкой грустью подытожила мисс Дюмон. — Он был очень странным, этот незнакомец. Даже имя свое мне не назвал, хотя и спросил мое. Я поначалу решила, что это какой-то друг Нингена, который знал его при жизни. Может, островитянин — свисток ведь явно не аксонцы делали, да и не марсовийцы. Но Эсти сказала потом, что наблюдала за мной почти всю церемонию, но никаких незнакомцев в черном не видела. И после этого… — мисс Дюмон слегка покраснела — впервые с момента нашего с нею знакомства. — И после этого я решила, что встретила призрака.

И она торжественно замолчала.

Эллис смущенно кашлянул, оглянулся на меня и только потом заговорил.

— Что ж, мисс Дюмон, полагаю, у нас нет оснований не верить вам. Но теперь, пожалуй, перейдем к делу… Думаю, что именно с помощью этого свистка вы оглушили собаку в галерее Уэста в ту роковую ночь. Насмерть перепуганное животное не выдало вас лаем — ни когда вы прошли в здание, ни когда сняли картину с положенного места, ни когда тихо вышли через черный ход. Следом за вами в галерею проник кое-кто еще. Он не обнаружил картину, зато нарвался на сторожа — и убил его. А Лоренс, не раз видевший ваше грозное «оружие», сразу узнал его действие, когда увидел дрожащую собаку — и решил, что убийцей были вы. Поэтому он молчал о своих подозрениях, даже когда по ложному обвинению был арестован его отец. Но в конце концов муки совести сломили беднягу Лоренса, — с притворной жалостью вздохнул Эллис. — И он решил взять вину за все на себя. Подписал признание и в краже, и в убийстве, и в мошенничестве с целью получения страховки. С учетом отягчающих обстоятельств и дачи ложных показаний в самом начале следственных действий Лоренс Уэст мог схлопотать в лучшем случае двадцатилетнее заключение в тюрьме Кроу-Рок, но скорее всего его приговорили бы к смертной казни.

Джулия прерывисто вздохнула и побелела, как покойница.

— Лоренс солгал, клянусь вам. Картину взяла я. Если хотите, сию секунду подпишу признание, только дайте мне ручку и лист бумаги, — отрывисто и торопливо заговорила она. — Лоренс просто не мог никого убить! Он же крови боится больше, чем я всех собак вместе взятых! И мистер Уэст тоже не виновен ни в чем, клянусь, детектив Норманн, эта семья никогда бы…

— Я знаю, — перебил ее Эллис, беспечно покачивая ногой. Вид у него был на редкость довольный. — Мне и самому, понимаете ли, претит мысль о том, что придется отправить за решетку невиновного человека. Признание вы непременно напишете, мисс Дюмон, но позже. А пока — расскажите нам, зачем вы вообще затеяли эту аферу с картиной. Мне любопытно, — невинно улыбнулся детектив, опустив ресницы. — Впрочем, погодите начинать. Сначала пригласим-ка за стол еще одного человека, который имеет право знать все. Эй, Прайм! — гаркнул вдруг Эллис, и от неожиданности я дернулась и едва не разлила кофе. — Веди сюда нашего прелестного юношу, хватит ему под дверью слушать.

Усатый «гусь» подобострастно поклонился и шмыгнул в коридор, чтобы через секунду буквально за шкирку втащить в гостиную бледного молодого человека с растрепанными волосами и отчетливыми темными кругами у глаз, как от долгой бессонницы.

Мисс Дюмон вскочила с дивана, будто под ним костер вспыхнул:

— Лоренс!

— О, Джулия!

— Лоренс, я…

— Джулия, ты…