Софья Ролдугина - Искусство и Кофе

— Вряд ли, — я пожала плечами. — Откровенно говоря, Эллис, меня больше волнует, не потопчут ли ваши люди клумбы. И не поломают ли мой жасмин — между прочим, ростки привезли из Марсовии еще при леди Милдред. И зачем, скажите на милость, вы привели столько людей… и животных?

— Увидите, — азартно улыбнулся Эллис и вдруг подмигнул мне. — Виржиния, обещаю, зрелище будет незабываемое — если я не ошибся. А я наверняка не ошибся!

— Вы настолько уверены? — я подавила вздох. Терпение, Гинни, терпение. Жасмин, если что, вырастет снова. А нервы, как известно, расшатываются раз и навсегда. — Возможно, мне следовало встретить мисс Дюмон у дверей, как полагается хозяйке. А то выходит не слишком вежливо. Я назначила встречу на раннее утро, в такую дурную погоду…

— Глупости, — отмахнулся Эллис и прикусил край чашки. — Слово даю, ваша Дюмон даже до дверей не дойдет… А вот и она. Виржиния, смотрите внимательно.

Из окон третьего этажа было прекрасно видно, как к воротам подкатил кэб, из него вышла высокая рыжеволосая девушка в скромном, но очень дорогом плаще, и раскрыла зонтик. Я ощутила мимолетный укол досады, вспомнив, что так и не забрала свою трость у дяди Рэйвена, но отогнала эту несвоевременную мысль. Позже непременно нанесу ему визит. А пока — есть дела поважнее.

Тем временем Джулия Дюмон дошла до ворот. «Гусь», изображающий слугу, впустил ее и любезно указал на дорожку, ведущую к дому. А сам потом принялся закрывать ворота… да так хитро, что оказался снаружи.

А мисс Дюмон — одна, во внутреннем дворике.

— Ну же… — прошептал Эллис, осторожно отставляя пустую чашку из-под кофе. — Ну же, еще немного… Сейчас!

И в ту же секунду, будто по неслышной команде, из зарослей жасмина рванулись отпущенные с поводков собаки, поднимая жуткий лай. Я, хоть и знала, что произойдет, все равно дернулась, задела чашку Эллиса… Звон от разлетающегося на осколки тончайшего фарфора совпал с надрывным визгом Джулии. Одна из собак ухватила ее за подол платья.

Зонтик отлетел в сторону.

Мисс Дюмон прижала руку к груди, потом поднесла к губам… Эллис подался вперед, жадно вглядываясь, и…

Внезапно собаки заскулили и бросились врассыпную, поджав хвосты. А та, что успела вцепиться в платье, вдруг повалилась на месте, повизгивая и тряся лобастой головой.

Эллис торжествующе выпрямился.

— Я так и знал. Так и знал!

— Что вы знали? — я стиснула кулаки. Как мне не хватало сейчас трости, чтобы надлежащим образом вразумить этого бессовестного, беспечного и безжалостного детектива! — Вы говорили, что собаки будут на поводках! А если б они покусали мисс Дюмон? Или, упаси Генриетта Милостивая, и вовсе загрызли?

Эллис традиционно пропустил мою тираду мимо ушей. Ну, конечно, зачем слушать какую-то графиню! Лучше напялить кое-как пальто, с трудом попадая в рукава, и сбежать по лестнице, топая так, что картины на стенах вздрагивают.

Впрочем, упрямства у меня хватало.

— Вы не ответили! — сердито окликнула я детектива, на ходу накидывая шаль на плечи. Посылать служанку за плащом и шляпкой не было времени. — Эллис!

— А что тут отвечать, — весело подмигнул мне он и перемахнул разом через три последние ступени. — Вы посмотрите, какие у нее юбки пышные, там сразу и не прокусишь… Да шучу я, шучу! Собакам было приказано «держать», не «нападать», а команды они выполняют безукоризненно, поверьте. Кроме того… — перед дверью Эллис слегка притормозил, тщательно застегнул пальто и состроил мрачно-серьезную физиономию. — Кроме того, я был уверен, что мисс Дюмон справится с любой собакой. Даже с самой свирепой. Пойдемте, Виржиния. Я хочу, чтобы и вы убедились.

Пока мы спускались, прошла всего минута, не больше. Но за это время «гуси» успели вытоптать клумбу с посаженными в зиму ирисами, увести куда-то всех псов и оскорбить мисс Дюмон до глубины души.

— Да куда вы тянете руки! Я буду кричать! — придушенно шептала она, стискивая ворот платья. Один из «гусей» при этом, напряженно сопя, пытался отодрать ее руку от ткани, а другой — пошарить у мисс Дюмон за корсажем.

Я вспыхнула от гнева — как эти мужланы смеют ее трогать, она не леди, но все же девица благородная, какая-нибудь торговка! — и чувствительно ткнула Эллиса пальцем в спину:

— Прекратите это как-нибудь, или я сама вмешаюсь, слово даю.

Детектив нахмурился и сделал подчиненным знак рукой, причем такой, который трудно было истолковать превратно: погрозил кулаком.

«Гуси» прыснули в стороны, как перепуганные птицы при виде драной, вечной голодной уличной кошки. Джулия тоже отпрянула, дрожа, и попыталась одной рукой застегнуть свой плащ, не разжимая другую, стискивающую воротник платья. Но пальцы не слушались, и пуговицы выворачивались, как скользкие ледышки.