Софья Ролдугина - Искусство и Кофе

— Гм, — кашлянула я. — Рискую показаться вам невеждой… Но все же прошу пояснить — что это такое?

— Бесшумный свисток, отпугивающий собак.

— Мой амулет.

Ответы прозвучали одновременно, но ясности не добавили. Я сдвинула брови.

— Мистер Норманн…

— О, понял, раскаялся, объясняю, — Эллис быстро поднял руки вверх, как будто о пощаде молил. Вышло это ужасно комично. — Леди Виржиния, вы видите перед собой вещицу легендарную. Я бы даже сказал, мифическую — бесшумный свисток, звук от которого слышат только звери. Знакомо ли вам понятие «ультразвук»? — я покачала головой. Эллис тяжко вздохнул, и я сразу почувствовала себя постыдно необразованной. — Что ж, не буду вдаваться в подробности, времени нет. Объясняю вкратце: это звук настолько высокий, что человеческое ухо его не различает. Однако многие животные прекрасно слышат ультразвук. Еще в прошлом веке аксонец по фамилии Стэллтон создал особый свисток для дрессировки собак, основанный на принципе ультразвука. Применяется это устройство и сейчас. Звук его, к сожалению, настолько тих, что некоторые собаки на него не откликаются вовсе. Но это… — Эллис с восхищением прикоснулся к костяному свистку. — Радиус действия у него явно невелик: собаки, стоявшие чуть дальше, всего лишь испугались. Но та, которой не повезло оказаться близко, на некоторое время была просто-напросто оглушена — так, что не смогла идти самостоятельно. Удивительная вещь! — еще раз повторил Эллис с восхищением. — Откуда, говорите, вы его получили? И когда?

— Я еще не говорила, — мисс Дюмон опустила глаза. — И мне не хотелось бы…

— Мисс Дюмон, — ласково укорил ее Эллис. — Вспомните, мы же с вами хотим сотрудничать, верно?

— Это не относится к следствию, — тихо ответила она.

— Мне решать, — так же ласково продолжил детектив, но я почувствовала, как по спине прокатилась волна мурашек. Ох, скорей бы Магда принесла горячий кофе! Наверное, во всем виноват озноб. И мокрое платье. Ну, разумеется! — Не упрямьтесь, мисс Дюмон. Чем раньше мы покончим с вашими воспоминаниями, — прозвучало это на редкость двусмысленно, — тем быстрей перейдем к сути дела. Я же знаю, что вы устали молчать.

— Я молчала бы столько, сколько надо, — задушенно произнесла мисс Дюмон. — Но вы ведь уже знаете все, да?

— Почти все, — уклончиво ответил Эллис. — Кроме деталей и мотивов, а это, знаете ли, самое интересное. Итак?

— Мне подарил его призрак.

— Что?! — изумленно задрал брови Эллис. — Мисс Дюмон, вы взрослая, очень умная женщина, давайте обойдемся без мистики.

Мисс Дюмон подняла голову, встретив недоуменный взгляд детектива почти безмятежно.

— Я говорю правду. Хотите верьте, хотите нет. Это случилось пятнадцать лет назад, в годовщину смерти Нингена. Я тогда гостила в Марсовии, в тихом пригороде Лютье, у своей троюродной сестры…

— У Эстер Бонне, — охотно подхватил Эллис. — Она дочь Нингена, верно?

— Да, все так, — кивнула Дюмон. Волосы у нее начали подсыхать и — вновь завиваться кольцами. А вместе с приличной прической к ней, кажется, начало возвращаться и самообладание. — Мы дружили в детстве. В тот день была годовщина смерти Нингена, и наши семьи отправились вместе на кладбище Сен-Мари, чтобы почтить его память, принести цветы и свечи… А там, на кладбище, были эти чудовища.

— Призраки? — искренне заинтересовался детектив.

Джулию Дюмон перекосило от отвращения:

— Что вы. Хуже. Собаки.

К счастью, именно в этот момент Магда постучалась и вкатила в комнату сервировочную тележку, и за шумом я смогла скрыть неуместный смешок.

— Отец знал о моем отношении к этим… животным, — продолжила между тем мисс Дюмон. — Поэтому он разрешил мне постоять у ворот кладбища, пока сторож не отгонит собак. Дело это, увы, затянулось. Тогда я отдала Эсти свои цветы и попросила положить их на могильный камень вместо меня, а сама стала смотреть за церемонией издалека, — голос у мисс Дюмон стал напевным, как тогда, когда она рассказывала о символизме в картинах Нингена. Запах кофе и корицы плыл по комнате… Эллис лишь с очевидным усилием воли заставлял себя смотреть на рассказчицу, а не на блюдо со слоеными пирожными. Да уж, некоторые вещи не меняются. — Сначала я просто наблюдала, а потом заметила, что у соседней могилы стоит какой-то мужчина во всем черном и с белыми цветами в руках. Он глядел в сторону могилы Нингена, но тоже не спешил подходить. Мне отчего-то стало жутко при взгляде на этого незнакомца, и я, само собой разумеется, окликнула его.