Сергей Пономаренко - Проклятие скифов

Его взору открылось небольшое городище, окруженное земляным валом и дубовым частоколом на нем. На сторожевых вышках были видны караульные. Очевидно, они уже подняли тревогу, потому что ворота спешно запирали. В этом городище вряд ли можно было взять богатую добычу, но оно оказалось на его пути, и вместо того чтобы выслать навстречу ему коленопреклоненных послов с дарами, униженными просьбами не разорять поселение и обещанием ежегодной дани, его жители решили обороняться.

Царь дал знак, и тучи стрел полетели на защитников крепости, сметая их со стен. Часть нападавших воинов спешилась и, преодолев вал, подошла к частоколу, забрасывая наверх крюки с веревками. Уцелевшие защитники рубили веревки, пронзали копьями и стрелами лезущих на стены чужеземных воинов. Но тех было великое множество и они прекрасно владели оружием, так как единственное, что они умели, — воевать. Всадники из необычных, дважды изогнутых луков метко поражали защитников крепости. Их стрелы, даже лишь слегка оцарапав жертву, через несколько минут вызывали смерть.

Не прошло и часа, как воинство, словно саранча, ворвалось в городище, убивая и поджигая дома. Забирали лишь самое ценное, в живых оставляли только крепких мужчин и молодых женщин — кого можно было продать на невольничьих рынках и кто мог выдержать предстоящий долгий путь. Словно черная вода, они заполнили улочки городища, а когда схлынули, то там уже бушевал пожар и никого не было в живых. Воины продолжали свой путь.

Отъехав от разоренного и уничтоженного городища, царь оглянулся, и ему показалось, что позади он видит сотни дымов от пожарищ, оставшихся после его армии, хотя это было невозможно — столько времени дома не могли гореть. Царь тряхнул головой, отгоняя наваждение, и на его шее блеснула толстая витая золотая гривна.

Олег открыл глаза. Он не спешил подниматься, вспоминая удивительный сон. Ощущение было такое, будто он видел все происходящее наяву — ужасный грохот, сопровождающий передвижение скифского воинства, запах гари и крови, отчаянные крики на незнакомом языке, и без перевода было понятно, что это мольбы о пощаде, напрасные мольбы. Он вспомнил рассказ Блюмкина у костра о скифах, перекликающийся с приснившимся сном.

— Неужели я такой впечатлительный? — пробормотал он.

Затем все заслонило воспоминание о вчерашнем дне. Он и правда вел себя глупо, выполняя причуды взбалмошной девчонки, раненной любовью к своему преподавателю. Эти мысли помогли ему быстро покинуть автомобиль. Разминая затекшее тело, он раздумывал: встретиться с Илоной перед отъездом или уйти из лагеря по-английски, не прощаясь?

Второй вариант напоминал бегство, а он никогда ни от кого не бегал. К тому же Илона была его клиенткой, и он обязан был держать ее в курсе хода расследования.

К его удивлению, в столь ранний час палаточный городок, несмотря на поздние посиделки, уже проснулся, и студенты потянулись к импровизированному летнему душу и умывальникам, образовав там очередь. Солнце поднималось все выше и начинало припекать. Олег увидел коротко остриженную брюнетку, встретившую вчера Илону, и поспешил к ней, пытаясь вспомнить, как ее зовут.

— Привет. — Он так и не вспомнил ее имени. — Мне надо уехать в Феодосию по неотложным делам — передайте это Илоне. Позднее я ей позвоню.

— А вон и Илонка! Сами сообщите ей об этом. — Глаза девчонки смеялись, видно, у него все же был обиженный вид отвергнутого поклонника. — Илонка, иди сюда! — крикнула девушка. — Тебя хотят бросить!

Илона, в обтягивающей открытой голубой майке и коротких шортах, позволяющих любоваться ее прекрасно сложенной фигуркой, подошла к ним.

— Что случилось? — поинтересовалась она, меряя Олега взглядом.

Тот неожиданно почувствовал, что не в силах вынести ее взгляд, стал прятать глаза, а потом промямлил:

— Мне надо уехать в Феодосию по нашим делам… Отдых — хорошо, но у каждого из нас своя работа. Твоя — здесь, моя… — Тут он запнулся. — Я должен быть там, где требуют обстоятельства.

— Жаль. На обратном пути заезжай — расскажешь, что накопал. — Илона и не пыталась его удержать здесь. Олегу стало обидно — видно, она сочла, что свою роль водителя и раздражителя для любовника он уже выполнил. — Извини, я пойду — душ освободился. — И она поспешила к кабинке летнего душа с установленной на ней пластиковой бочкой.

— Не кисни. Илонка еще не до конца проснулась, — смеясь, сказала брюнетка с короткой стрижкой. — Она девушка добрая, но резкая. Решай свои вопросы, если это и в самом деле необходимо, и приезжай к нам. У нас тут весело, особенно вечерами. По субботам дискотеку устраиваем.