Виталий Акимов - Преступления инженера Зоркина

Старичок в последнее время чувствовал себя совсем плохо. Днем еще кое-как перемогался, вылезал на часок-другой посидеть на солнышке, а как только темнело, плелся в свою комнату и дремал до утра, просыпаясь от тупой боли в сердце и тоскливо глядя обреченными глазами в закрытое зимой и летом окно.

Заслышав шаги жильца в соседней комнате, Назарыч спрашивал стонущим голосом, в котором слышались тоска и боль по жизни:

— Это ты, Коля? Один, или с братом?

— С братом, Назарыч... Ты спи, мы поужинаем и тоже ляжем.

Так и жили грабители, превратив дом пенсионера Колосова в глубоко скрытое логово, в склад похищенных вещей, которые прятали в огромном деревянном, обитом жестью сундуке Дубенко, закрывавшемся на два тяжелых замка.

Саша Кравцова, выйдя замуж за Василия Ивановича Зоркина, чувствовала себя счастливой. Он был нежен, заботлив, не злоупотреблял спиртными напитками, и если никуда не уезжал в командировку, то приходил с работы всегда вовремя, минута в минуту. Единственное, что ее огорчало, это его долгие отъезды весной, летом и осенью на полевые работы в Таджикистан. Но что поделаешь, ведь он инженер-геолог, это его работа, которая к тому же хорошо оплачивалась.

Люди завидовали ей: муж — красавец, дом полная чаша, в доме никогда не слышно ни ссор, ни грозного мужского окрика. «Вам бы ребеночка для полноты счастья», — говорила часто соседка — полная добродушная женщина, у которой было четверо взрослых сыновей и две дочери. Саша на это отвечала, светясь смущением и оправляя каштановые волосы на виске, что надежды не теряет и очень хочет девочку, лицом похожую на Васю.

А Вася в это время присылал жене из Душанбе нежные открытки с розами и сиренью. Он спрашивал о здоровье, Советовал не волноваться и беречь себя, обещал приехать домой на неделю-две, как только начальство разрешит сделать перерыв в полевых работах. Откуда было знать Саше, что открытки эти поступают к ней кружным путем из Сочи или Ялты. В Душанбе жил давний «друг» Зоркина по воровским делам, лет пять назад сменивший профессию грабителя на скупщика краденых вещей. Он получал письма Кравцовой Зоркину, пересылал их на Кавказ или в Крым, где вор-рецидивист развлекался в свое удовольствие, а его послания отсылал в Манкент в маленький домик неподалеку от Зеленого базара, где их с нетерпением ожидала тихая женщина с глазами, сияющими от любви и счастья.

За два года Василий Зоркин успел трижды побывать в Сочи и столько же раз в Ялте, объездил все побережье Кавказа и Крыма, тратя награбленные деньги направо и налево. Два раза ездил на курорт Трускавец лечить больные почки. И всюду, где бы он ни бывал, вел развратную жизнь, смакуя подробности в пространных письмах на имя своего напарника Николая Дубенко.

Рассказывать в деталях об амурных приключениях — было слабостью «инженера» Зоркина. Он до самозабвения любил хвастать своими «победами» перед знакомыми и даже малознакомыми людьми.

Николай, читая эти послания, только завистливо вздыхал. Ему тоже хотелось погреться на песчаных и каменистых пляжах Черного моря, вдохнуть полной грудью парфюмерный запах мимоз, сфотографироваться в обнимку со стройным кипарисом. Но «старший брат» строго-настрого приказал не бросать работу. «Чтобы и тени подозрения на тебя не пало — наставлял он Дубенко. — Если не будем беречься, снова угодим за решетку».

— Меня в черном теле держит, а сам гуляет так, что пыль столбом стоит, — бурчал обозленный Дубенко. — Беречься советует... Врет все, просто считает, что я ему не пара в любовных делах. Да и заработки нечестно делит: себе все, а мне крохи выдает. Говорит — я главарь, я объекты нахожу, основную работу делаю, а ты только на стреме стоишь. А отсюда, мол, по разряду и заработок. Тоже мне, умник выискался!

Недовольство в душе Николая Дубенко росло все с большей силой. Он не высказывал его в открытую, боясь Зоркина. Зная верткий ум Василия, он опасался, что тот может придумать какой-нибудь ловкий ход и подвести напарника под монастырь, обрушить на его голову сотни неприятностей. А то и просто пришить — с него станет! Вместе с тем, рассуждая трезво, понимая, что в каждом отдельном случае грабежа Зоркин действительно выполняет львиную долю работы, Дубенко был почти согласен с той мизерной по сравнению с доходом суммой, которую ему назначал главарь. К тому же Василий охотно брал на себя расходы, когда они вместе заходили в ресторан. Покупал на свой счет «младшему брату» одежду и обувь, давал «в долг» по мелочам.