Елена Михалкова - Дом одиноких сердец

Максим посмотрел на дочь, вспомнил ее дрожащий голосок в трубке, вспомнил жалкую, несчастную фигурку на табуретке за витриной с тортами, и его окатила такая волна ненависти, что самому стало страшно.

— Я в ванную, — пробормотал он, заметив удивленный взгляд жены, выскочил из комнаты и долго, настойчиво умывал лицо ледяной водой, пока кожу не начало колоть. «Ишь, сучонок, справедливость решил восстановить… Испугать Дашку хотел, чтобы от квартиры отказалась! Теперь тебя напугают… в колонии…»

В дверь коротко позвонили. Максим промокнул лицо полотенцем, крикнул в зал: «Даш, я открою!» — и пошел в прихожую. За дверью оказались двое крупных мужиков лет тридцати пяти — один в костюме, другой в свитере. Стильно стриженные, хорошо одетые… «Квартирой ошиблись», — решил Максим.

— Добрый вечер, — сдержанно поздоровался мужик в свитере. — Дарья Андреевна дома?

Даша подошла к дверям и высунулась из-за спины мужа.

— Глеб Петрович? — изумилась она. — И Олег Петрович? Что вам нужно?

— А-а-а, так это те самые господа… — недобро протянул Максим.

— Вы не против, если мы побеседуем? — спросил Глеб. — И, может быть, мы не будем стоять на лестничной клетке?

Даша отошла в сторону, чтобы пропустить неожиданных визитеров, но услышала голос Максима:

— Нет, любезные мои, именно на лестничной клетке. В моем доме ноги вашей не будет.

Даша никогда не слышала, чтобы муж разговаривал таким тоном, и ей стало не по себе. Полминуты царило молчание, потом раздался примирительный голос Олега:

— Хорошо, на площадке так на площадке. Мы приехали, чтобы извиниться перед вашей женой.

Тут Даша не выдержала. Она решительно пролезла вперед и сказала:

— Максим, хватит ребенка морозить. Олеську сейчас продует на сквозняке. Зайдите в квартиру.

Когда Олег и Глеб уселись на диване в зале, Даше вспомнилась встреча у нотариуса. «Это ведь не так давно было, — с удивлением сообразила она, — а кажется, что целый год прошел». Глеб начал что-то говорить, но она не вслушивалась, а только следила за движением его губ на лице, лишенном всякой мимики. Спохватилась, когда к ней обратились с вопросом.

— Дарья Андреевна, вы согласны? — повторил Глеб.

Даша чуть не покраснела, но ее выручил Максим. Он шагнул от окна и остановился перед братьями.

— Вы что, серьезно предлагаете? — заинтересованно спросил он. — Ваш племянник собирался избить мою жену и выслеживал дочь, а теперь вы хотите, чтобы мы забрали заявление?

— Но мы же не просто так предлагаем! — вмешался Олег. — Ваша супруга получит половину стоимости квартиры вместо предложенной трети. Мы понимаем, что ей нанесен моральный вред, и постараемся его компенсировать. Но поймите и вы нас — Виктор мой сын! Я понимаю, что его поступок нельзя оправдать… но у мальчика был шок…

— Что было у мальчика? — прищурился Максим. — Шок?

Проша, лежащий в углу, зарычал, услышав в интонациях хозяина что-то странное. Пес уже собирался встать, но тут раздался голос Даши:

— Олег Петрович, а ваша свекровь — Инна Иннокентьевна?

Голос ее звучал беззаботно, и Проша успокоился.

— Да, — недоуменно подтвердил тот. — Откуда вы знаете?

— Да так… выяснилось случайно… — уклончиво ответила Даша. — Так вы приехали нас уговаривать, чтобы мы забрали заявление? И решили предложить мне какие-то деньги?

— Не какие-то, а очень неплохие, — поправил ее Олег.

— Знаете что? — легко сказала Даша. — Проваливайте-ка вы все со своими деньгами, а? И вы, и ваш брат, и ваша свекровь — все! Ваш сынок преследовал мою дочь и пытался напасть на меня. И за это он будет нести ответственность по закону.

Она замолчала. Максим посмотрел на жену с изумлением, но, заметив на ее щеках два красных пятна, все понял. «Коньяку хлебнула на голодный желудок!» — расхохотался он про себя. Даша своеобразно реагировала на спиртное: не пьянела, но становилась совершенно бесшабашной. Вот и сейчас она вызывающе смотрела на Олега Боровицкого, набычившегося на диване.

— У вас, Дарья Андреевна, будут большие проблемы. И у ваших родных тоже, — негромко произнес Олег.

Максим быстро шагнул ему навстречу, но его остановил голос жены:

— Милый, не надо. А вы — пошли вон отсюда оба, — спокойно сказала Даша. — Что вы на меня так смотрите? Я сказала — пошли вон. Проша, проводи.

Черный пес встал, прошел по ковру, оставляя вмятины от лап на ворсе, и остановился около дивана. Квадратная блестящая морда с брылами оказалась так близко от коленки Олега, что тот пододвинулся. Пес потянулся следом за ним, и на дорогие серые брюки упала ниточка слюны.