Галия Мавлютова - Королева сыска

Повозившись, он вытащил из сумки пухлый конверт и протянул. Дерендеев конверт принял, мельком заглянул в него - доллары. Три, четыре, шесть шесть пятидесятибаксовых зеленых бумажек. Полковник поморщился и хотел было сказать, что ни о чем они с Османом не договаривались и что раньше всегда были рубли, а не эти бледно-зеленые заокеанские президенты, но спорить передумал, пес с ними, и положил конверт во внутренний карман.

- И еще просили кое о чем, - лениво продолжил гонец. - Слухи ходят, что в вашем угонном отделе опять собираются автосервис шерстить.

Выяснять собираются, где краденые тачки стоят.

Опять двери ломать будут, лица бить... Месячник ударного труда, да? Он сыто хохотнул. - Так вот, разузнайте, пожалуйста, какие станции техобслуживания и когда громить начнут. За завтра сделаете? Очень надо.

- Это приказ, что ли? - раздраженно спросил Николай Петрович. Собеседник не понравился ему сразу, и антипатия усиливалась с каждым словом гонца.

- Э, зачем так говорите? - обиделся нерусский человек. - Это просьба! У вас своя работа, у нас своя. Вы нам помогаете, мы вам деньги платим. Бизнес!

Среди кучек грязного снега сосредоточенно копошились воробьи в поисках чего-нибудь съестного. Один, наиболее храбрый, подпрыгал почти к самому носку полковничьего ботинка, покосился на его обладателя одним глазом, и вдруг, словно по неслышной команде, вся стайка испуганно поднялась в воздух, взметнулась среди мокрых тополиных стволов и исчезла из виду.

- Завтра не обещаю, - уже спокойнее сказал Николай Петрович. - Это секретная информация, тут надо помозговать...

- Так несекретную мы и сами знаем! - как мальчишке объяснил горец. - И к вам за помощью не стали бы, да?.. Нам нужна самая секретная.

Из первых рук, правильно? Чтобы машины убрать от греха, документы подправить, то-се... Чтобы все чисто было, не подкопаться.

Нет, резко не нравится Николаю Петровичу этот чернявый тип. Раньше полковник имел дело с самим Османом или, на худой конец, с его ближайшими "заместителями". А жующий резинку щенок явно принадлежал к низшему сословию.

- Учить меня не надо, - холодно бросил Дерендеев. - Сам знаю, что мне делать. И повторяю: завтра не получится. На следующей неделе разве что. Звоните.

- Нужно бы завтра... - начал было давить кучерявый, но Дерендеев твердо отрезал:

- Нет. И так рискую из-за вас шкурой. Если меня за яйца возьмут, вы тоже потонете.

За деревьями прогрохотал со звоном трамвай, унося редких пассажиров по их важным и не очень важным делам.

- Ну ладно, ладно! - пошел на попятную кавказец. - Не завтра, так потом. Только очень надо.

Значит, узнаете, когда менты начнут автосервис трясти?

- Попробую. Ничего обещать не могу.

- Мы заплатим...

- Это уж точно, - съязвил полковник. - Работа требует стимула.

- А я вам плохой стимул дал? - оскалился любитель жевательной резинки и ткнул пальцем в грудь полковника - в то место, куда тот спрятал конверт, - но до пальто осмотрительно даже не дотронулся. - Это аванс, да? Мы свое слово держим!

Где-то неподалеку, за лысыми тополями, дважды просигналил автомобиль. Носатый сын гор вздохнул.

- Это меня зовут. - Он выплюнул измочаленную жвачку в талый снег и опять полез в свою сумку, на Николая Петровича уже не обращая ровным счетом никакого внимания.

Зато внимание самого Николая Петровича привлекли трое мужчин, вошедших в сквер. Высокие, коротко стриженные, спортивные, двигались они не спеша, но целеустремленно. Ненавязчиво беря скамейку, где сидели полковник и смуглый посланец Османа, в клещи. Николай Петрович порывисто подхватился со скамейки. Сунул руку за пазуху, нащупывая конверт.

- Не стоит, Николай Петрович... - тихо, но твердо попросил посланец. Нет, не попросил - приказал. Он тоже встал со скамейки. Придерживая сумку одной рукой - так, чтобы ее торец по-прежнему смотрел на Дерендеева. Доллары помечены, ведется видеосъемка.

Николаю Петровичу вдруг стало нестерпимо душно. Мигом пересохшее горло сдавило, воздух застрял в гортани раскаленным прутом. Он не понимал, что происходит. Не мог поверить в происходящее. Ржавый шуруп яростно ввинтился под ребра с правой стороны.

- Николай Петрович, вам придется проехать с нами, - все так же тихо сказал "кавказец".

- Никуда я не поеду! - попытался выкрикнуть полковник, но получился лишь хриплый шепот. - Кто вы такой?

Оказывается, в руке лжегрузин уже держал раскрытую корочку удостоверения. После полковничьего вопроса он придвинул ее к лицу Николая Петровича, и тот, забыв про очки в кармане, щурясь, с трудом прочитал: "МВД России..." Буквы страшно корчились, изгибались, плыли перед его глазами.